Майор Прудников смотрел на все это, открыв рот.

— Последняя порция азалептина, — сообщила ему Вера. — Убойную дозу приготовил для профессора.

— Вера, неужели это он? Просто не могу поверить своим глазам!

— А ты поверь. Тот самый Кукольник, которого мы так упорно искали, собственной персоной!

— Ты уверена, что он все еще в обмороке?

— Судя по давлению, пока без сознания. Единственное, чего я не взяла с собой, — это нашатырь. Не думала, что может понадобиться. Впрочем, у меня есть кое-что…

Она достала из сумочки флакон со своими новыми духами и, увлажнив платочек, сунула его под нос преступнику.

— Вот повезло гаду. Приводят в чувство роскошными духами! — Валентин повел носом.

Все в комнате зашмыгали носами, почувствовав аромат жасмина, сандалового дерева, мускуса, кашемира и кедра. Напряжение спало, людям хотелось шутить и дурачиться. Однако дело еще не было завершено.

— Ну все, хватит. Открывайте глаза, — скомандовала Лученко, почувствовав скачок пульса и движение глаз под закрытыми веками.

Преступник открыл глаза и осмотрел комнату. Последней, на ком он остановил ничего не выражающий взгляд, была Вера.

— Я знал, что вы догадаетесь, — апатично сказал он и отвернул голову к кожаной спинке дивана.

— Это невежливо, — усмехнулась Лученко. — Тут все хотят с вами познакомиться, так что прошу. Представляю вам: Сафоненко Авангард Леонтьевич собственной персоной. Он же Кукольник!

Сафоненко снова закрыл глаза. «Я в обмороке, — подумал он. — Меня нет…» Несмотря на все его желание оставаться спокойным, дыхание участилось, а мысли метались. «Чтобы начать с нуля, до него еще надо долго ползти вверх», — пришла в голову странная мысль. Но он не удивился. Его постоянно посещали абсурдные, непонятные мысли — как будто не его собственные, а чужие.

— Вера Алексеевна, — кивнул на Сафоненко один из коллег Прудникова. — Что с ним?

Она похлопала его по щекам:

— Очнитесь, Авангард. Вы уже пришли в себя и пытаетесь теперь комбинировать, как выйти из ситуации. Напрасно!

— Черт бы тебя побрал, тварь! — прорычал он, открывая глаза. Его взгляд впился в лицо психотерапевта. Ох, с каким удовольствием он уничтожил бы эту Лученко. — Не прикасайся ко мне!

— Ну, я вижу, наш пациент восстановился, — спокойно отметила Вера, не реагируя на выпад. Она ждала чего-то подобного. Теперь ее задачей было разговорить преступника. Но для этого нужен «мальчик для битья»… Прудников, больше некому.

Она подошла к двери и кивнула майору, давая понять, что хочет с ним поговорить без посторонних. Валентин Викторович подошел к убийце, поднял его на ноги, подтолкнул к батарее, пристегнул его второй парой наручников к трубе, выполненной, как и все в ресторане, в стиле модерн (на ножках батареи были посеребренные львиные лапы), и отправился вслед за Лученко в коридор. Хотя в комнате оставались два оперативника, ему было спокойнее, когда такой зверь надежно обезврежен.

Доктор и сыщик совещались не более пяти минут. Они стремительно вошли в комнату, взяли два стула и присели перед злодеем, сидевшим на полу.

— Значится так, — резко выдохнул Прудников. — У тебя есть два варианта! В тюрьму или в дурку. В тюрьме тебя моментально сделают чьей-то женой, морда у тебя вполне подходящая, да и фигура тоже.

Изо рта убийцы полился поток брани. Он попытался вскочить на ноги, но железные браслеты на руках не давали ему встать. Сафоненко задрыгал ногами, стараясь дотянуться до милиционера, все напрасно.