— Да, именно этим. И я никакой не гений, но очень даже наловчился. И приобрел трехкомнатную квартирку с видом на реку на Хейвен-авеню, что в Вашингтон-Хайтс, и еще одну, поменьше, с двумя спальнями, неподалеку от своей лавки. Ну и пошли всякие слухи. И когда я в очередной раз встретился с Джеком, то сказал ему, что у меня теперь другой, свой бизнес. Ну и пару раз он приносил мне краденое добро, а я его сбывал. А однажды появился и спрашивает, нет ли у меня красивого мехового манто. Потому что какая-то девица дала ему понять, чего хочет. У меня оказалось меховое манто, и он его купил. А как-то раз прихожу домой поздно вечером, был в гостях на празднике, и вижу: квартирку мою обнесли. Замки не повреждены, стало быть, кто-то сделал копии с моих ключей. И оказался прав, потому как позже выяснилось, что он делал… как их там, эти свои долбаные записи об исправлении, о том, чтобы загладить вину. Это он похитил у меня связку ключей, сделал с них копии, потом вернул на место, туда, где я их держал. И выжидал момент, когда я уйду из дома надолго, пришел со своим сообщником и обчистил меня. Даже знал, где я прячу деньги.

— И вы с самого начала заподозрили Джека?

— Ну, было такое ощущение. На ум пришли еще два имени, но в этом списке он значился первым. И я пошел с ним повидаться. Не то что нападать, просто посмотреть ему в глаза. И он был полон планов, говорил, что придумал, как мне вернуть украденное. Говорят, только поганые наркоманы так поступают — крадут у тебя кошелек, а потом помогают его искать. Примерно так же поступил и он. Украл у меня кошелек и вызвался помочь найти его.

— И вы лишились целой кучи денег.

— Я бросил весь свой бизнес, а потом и из города уехал, потому что как раз перед этим закупил целую тонну ювелирных украшений, и финансировал эту сделку, заняв деньги у ростовщиков. Им было плевать на мои извинения. «Нам очень жаль, все это ужасно, но вы должны нам денег, так что извольте отдать». Ну и, сами понимаете, я не мог вызвать своего страхового агента и подключить к игре. Все пропало, я оказался на крючке. — Он грустно покачал головой. — Дядя Селиг помог выбраться из этой ямы. Посоветовал избрать другое направление, сказал, что с арифметикой у меня всегда был полный порядок, и научил вести учет. С тех самых пор и веду. Допустим, у меня пара клиентов. И на каждого полагается по одному гроссбуху, книге учета. Если хоть одна из них всплывет на свет Божий, мне скорее всего светят нешуточные неприятности. Если не считать этого, я занят вполне легальным бизнесом.

— Итак, Джек пришел и…

— И сознался во всем. «Ты был мне другом, а я у тебя украл». Я жутко разозлился. И не потому — как ты только мог и все такое. Нет. Как ты можешь стоять передо мной и говорить мне это прямо в глаза? Да еще с такой, знаете, улыбочкой…

— И тут вы его ударили?

— «Марк, скажи, как я могу все исправить». Ну и в ответ я говорю, что собираюсь вломить ему хорошенько. «Валяй, Марк, бей, если так хочется». И вот он стоит прямо передо мной, подставляет лицо, так и нарывается, черт, чтобы я врезал ему по физиономии. Когда-нибудь били кого по лицу?

— Давно уже не бил.

— А я — так впервые. Нет, конечно, мальчишкой на детской площадке, но это не считается. В детстве доводилось расквасить кому-нибудь нос пару раз. И было мне тогда лет девять или десять. А с тех пор никого так не бил, пока не появился Джек. — Он помрачнел, вспоминая все это. — Джек просто стоял передо мной, — продолжил Марк. — Ну, может, отступил на полшага, и все. И я разбил ему губу, и потекла кровь. А этот псих и ублюдок все стоит и улыбается. Я спросил его: «Ты этого хотел, да?» А он: «Делай все, что хочешь, Марк.