— Миссис Таккер в гостиной, — сказала мисс Брэвис, садясь. — Я сообщила ей о случившемся и напоила чаем. Она, естественно, убита горем. Она хотела, чтобы ей показали дочь, но я ее отговорила. Пока так будет лучше. Мистер Таккер заканчивает свою работу в шесть часов. Он намеревался прийти к жене на гулянье. Я сказала, чтобы его привели сюда, когда придет. Младшие дети все еще здесь. За ними смотрят.

— Отлично, — сказал инспектор Блэнд с одобрением. — Я полагаю, что прежде, чем поговорить с миссис Таккер, мне следует поговорить с вами и с леди Стаббс.

— Я не знаю, где леди Стаббс, — с неприязнью сказала мисс Брэвис. — Наверное, ей надоело среди толпы и она куда-нибудь забрела. Но я не думаю, что она скажет вам больше, чем я. А что, собственно, вас интересует?

— Прежде всего я хотел бы знать подробности этой игры с расследованием «убийства», а затем — каким образом Марлен Таккер досталась в ней роль.

— Это нетрудно.

Мисс Брэвис сжато объяснила сам замысел игры как оригинальный способ привлечь на празднество больше народу, упомянула об участии в ее подготовке известной писательницы миссис Оливер и кратко изложила ее содержание.

— Сначала роль жертвы должна была играть миссис Алек Легги, — объяснила мисс Брэвис.

— Миссис Алек Легги?..

— Она и мистер Легги, — поспешил вставить свое объяснение констебль Хоскинс, — снимают коттедж у Лоудерсов, тот, красный, что возле мельничного пруда. Они приехали сюда месяц назад и намереваются прожить здесь еще месяц или два.

— Понятно. Вы говорите, что сначала роль жертвы должна была играть миссис Легги? Почему произошла замена?

— Однажды вечером миссис Легги нам всем гадала. У нее так хорошо получалось, что было решено поставить шатер гадалки как аттракцион. Миссис Легги решили нарядить в восточные одежды и назвать мадам Зулейкой. За полкроны она должна была предсказывать судьбу. Здесь ведь не было ничего противозаконного, не так ли, инспектор? Я имею в виду, что такие вещи всегда бывают во время подобных празднеств.

Инспектор слегка улыбнулся.

— Гадание и лотерея никогда не принимаются всерьез, мисс Брэвис, — сказал он. — Однако изредка мы все же вынуждены пресекать это… э-э… для порядка.

— Но обычно вы делаете это тактично? Так вот как это было. Миссис Легги согласилась, и мы вынуждены были искать кого-нибудь на роль жертвы. Многие местные девушки были у нас гидами, и мне кажется, кто-то предложил одну из них на эту роль.

— А кто именно предложил, мисс Брэвис?

— Действительно, я точно не помню… Кажется, это была миссис Мастертон, жена члена парламента. Нет, вероятно, это был капитан Уорбартон… Но я не уверена. В общем, кто-то предложил…

— Высказывались ли какие-нибудь доводы, что именно эту девушку нужно взять на роль жертвы?

— Н-нет, не думаю. Ее родители живут здесь давно, а ее мать, миссис Таккер, иногда приходит помогать на кухне. Я точно не знаю, почему мы выбрали ее. Вероятно, ее имя первое вспомнилось. Мы спросили у нее, и она, казалось, обрадовалась.

— Она определенно хотела играть эту роль?

— О да. Она даже была польщена. Она была недалекая, — продолжала мисс Брэвис. — Роль со словами она сыграть не сумела бы. А то, что ей предложили, было так просто и в какой-то степени отличало ее от других. Это ей нравилось.

— Что точно она должна была делать?

— Она должна была сидеть в лодочном домике. А при звуках шагов, приближающихся к двери, лечь на пол, накинуть на шею веревку и притвориться мертвой.