– La guerre même n’est qu’un rêve, – говорит принц Евгений, проводя рукой по глазам и лбу.

– Умирает все, что есть благородного, возвышенного и чистого в Европе. Наша прародина – лошадь. Вы понимаете, что я хочу сказать. Гибнет наша родина, наша древняя родина. И все эти навязчивые образы, эти неотвязные звуки ржания, ужасный, горький запах мертвых лошадей, разбросанных по дорогам войны, вам не кажется, что они созвучны образам войны, нашему голосу, нашему запаху, запаху мертвой Европы? Вам не кажется, что и этот сон значит нечто подобное? Хотя, может, лучше не толковать сны.

– Taisez-vous, – говорит принц Евгений, потом наклоняется ко мне и шепчет: – Ah! Si je pouvais souffrir comme vous!

Часть вторая. Крысы

IV

«God Shave The King!»

– Я – Король, der König, – сказал рейхсминистр Франк, генерал-губернатор Польши, разводя руки и обращая к сотрапезникам взгляд горделивого самодовольства.

– Немецкий король Польши, der deutsche König von Polen, – повторил Франк.

Я смотрел на него и улыбался.

– Почему вы смеетесь? Никогда не видели короля? – спросил Франк.

– Я говорил со многими королями, со многими сидел за столом в их дворцах и замках, – ответил я, – но ни один из них никогда не заявлял: я – король.

– Sie sind ein enfant gâté, – ласково промолвила фрау Бригиттa Франк, die deutsche Königin von Polen, немецкая королева Польши.

– Вы правы, – сказал Франк, – настоящий король никогда не скажет: я – король. Но я – король не настоящий, правда, мои берлинские друзья называют Польшу Frankreich. Мне дано право даровать жизнь и смерть людям этой страны, но я не король Польши. Я обращаюсь с поляками с величием и благосклонностью монарха, но король я неподлинный. Поляки не стоят такого короля, как я. Они – неблагодарные люди.

– Поляки – народ отнюдь не неблагодарный, – сказал я.

– Я был бы самым счастливым человеком на свете, я был бы истинным Gott in Frankreich, если бы поляки были благодарны мне за все, что я для них делаю. Но чем больше я стараюсь облегчить их тяготы и обращаться с ними справедливо, тем больше они пренебрегают тем благом, что я несу их родине. Они неблагодарные люди.

Шум одобрения пробежал среди сотрапезников.

– Поляки – люди очень достойные и гордые, – сказал я с любезной улыбкой, – а вы – их хозяин. Хозяин чужеземный.

– Немецкий хозяин. Они недостойны чести быть под немецким хозяином.

– И правда, недостойны. Жаль, что вы не поляк.

– Ja, schade! – воскликнул Франк, разразившись веселым смехом, подхваченным всеми сидящими за столом. Франк резко оборвал смех и указал обеими руками на себя:

– Поляк! Да посмотрите на меня: разве я поляк? Неужели я похож на поляка?

– Вы католик, не правда ли?

– Да, – ответил Франк, несколько озадаченный, – я – немец из Франконии.

– Следовательно, католик, – сказал я.

– Да, но католик немецкий.

– Значит, что-то общее с поляками у вас есть.