|
Из зомбака тоже выбило. В нос мне ударило смрадом, выдавленным из легких. Я покачнулся. Лучше б я не трогал мертвеца, а то сам чуть не отдал концы. Я часто задышал, втягивая в себя отравленную атмосферу. По сравнению с той смесью, которая попала мне в лицо, воздух Зоны — мечта эколога. Когда я решился проехать через «воронки», отряд зомби можно было рассмотреть только в оптику. Даже если б мертвецы побежали, как легкоатлеты на Олимпиаде, они не преодолели бы это расстояние за столь кроткий срок! Ко мне потянулись три пары рук. Ладно, сначала я разберусь с возникшей проблемой, а уже потом буду удивляться. Но мои планы нарушили братья-черногорцы. Удивиться мне пришлось в тот самый момент, когда я пообещал себе этого не делать. А вот не зарекайся, Макс. И тюрьма, и сума у тебя уже были, не повторяй ошибок прошлого. За моей спиной что-то громко щелкнуло. Я отпрыгнул в сторону, уходя от неведомой опасности. Мимо промчался «эмтэшник», мелькнули яркие буквы «Angels Zone». Вот это да! Эмир поклялся ни за что не соваться в аномалию — и таки проскочил ее на своем мотоцикле?! Хекнув, я вогнал мысок ботинка в образину ближайшего зомбака. Кость проломилась, смятый нос углубился в череп. Мозг, к сожалению, повредить не удалось — мертвец лишь отшатнулся, отступив на пяток шагов, но на ногах устоял, зараза, не упал. С первого раза убить его во второй раз не получилось, простите за каламбур. Мотоцикл черногорца врезался в толпу зомби, которые вместо того, чтобы рассредоточиться, атаковали скопом. М-да, от военных в них осталось немного — разве только пятнистая форма и автоматы на плечах. Кстати, насчет автоматов. Мой-то в чехле, притороченном к «ямахе». Я сам его туда определил, чтобы не утащили «воронки». Между мной и байком было метров десять пространства, кишевшего живыми мертвецами. Идти напролом, отбивая кулаки и пятки о гнилые черепушки, не очень-то хотелось. Как вариант — надо позаимствовать оружие у того, кому оно без надобности. Правильно, у мертвеца. Я кинулся к автоматчику, который слишком много внимания уделял мотоциклу Эмира. «Эмтэшник» разворачивался для новой атаки. На миг в поле моего зрения оказался участок дороги, перекрытый аномалиями, — и я смог воочию убедиться, что процесс их преодоления достоин внимания не только ученых. Душан последовал за братом. Что называется, я не трус, но я боюсь. Я всегда уважал людей, способных наступить на горло собственному страху. Душан наступил. Я горд, что знаком с этим парнем. «Иж-юпитер» двигался так, словно попал в желе. И желе это действительно было розовым и каким-то… многогранным, что ли. Свет, падая на него, преломлялся под разными углами. Мне показалось, что мотоциклов три штуки и два из них достались «воронкам» — по одному на аномалию, зато третий, натянув колесом пограничный слой воздействия, устремился вперед. Глаза Душана были закрыты. На миг все застыло, никакого движения. Вдруг аномалии не отпустят добычу? Что, если слой слишком крепок и он отпружинит смельчака внутрь? Тогда черногорец не выживет… Громко щелкнув, розовая пленка порвалась. «Юпитер» с ревом вторгся в нашу реальность, Душан открыл глаза. Добро пожаловать, брат, я рад тебя видеть! «Юпитер» коляской зацепил и подбросил в воздух рослого зомби, на погонах которого я заметил сержантские лычки. |
