|
Б. Путилин выделяет три фазы: скрытая (сентябрь – 21 октября), открытая (22–27 октября) и завершающая (28 октября – 20 ноября 1962 г.) [13, 242]. А. Фурсенко выделяет в качестве первого этапа 16–21 октября. 22–24 октября – вторая, острая фаза кризиса, 25 октября уже наступил перелом. 26 октября вечером резидент КГБ в США А. Феклисов встретился с американским представителем журналистом Д. Скали и обсудил условия возможного соглашения: вывод ракет в обмен на снятие блокады и обещание не вторгаться на Кубу. Однако донесение Феклисова дошло до Москвы уже после урегулирования кризиса [15, 69; 19, 68–69]. Вместе с тем, этот факт свидетельствует о стремлении обеих сторон через своих неофициальных представителей договориться, не затягивая опасную ситуацию.
До появления книги «Адская игра» считалось, что вопрос об американских ракетах в Турции был поднят советской стороной для того, чтобы повысить цену сделки. Найденные документы убеждают, что это предложение было выдвинуто США. 23 октября Г. Большаков встретился с Р. Кеннеди, и американская сторона высказала предположение, что советские ракеты на Кубе были ответом на размещение американских ракет в Турции и Италии. Министр юстиции предложил договориться по этому вопросу. Донесение было передано в Москву 25 октября, но до 27 октября не обсуждалось. 28 октября между США и СССР состоялось секретное соглашение относительно ракет в Турции, которые были вывезены в апреле 1963 г. В развитии советско-американских отношений этого периода велика роль Г. Большакова, который встречался с Р. Кеннеди 41 раз за полтора года, исполняя роль связного между Хрущевым и американским президентом [15, 69; 38]. По оценке А. Фурсенко, «мир чудом избежал войны в октябре 1962 г. Не должно быть необдуманных и поспешных решений в большой политике. Как правило, они дорого обходятся” [15, 69]. И это при том, что авторы книги «Адская игра» ошибочно занизили мощность ядерных зарядов советских ракет в 10 раз (кроме Р-12 и Р-14) [18, 492]. О недопустимости авантюризма в международных делах предупреждают в своих воспоминаниях о Карибском кризисе посол А. Добрынин и посланник 1-го класса Б. Поклад. Мемуары Добрынина получили широкую известность после выхода в свет его фундаментальной книги «Сугубо доверительно» [5]. А. Добрынин пишет, что он как посол в этот период получил хороший дипломатический урок: «Я понял, сколь важно быть активным звеном сугубо конфиденциального постоянного канала связи на высшем уровне для прямого, порой не всегда приятного, но, по возможности, откровенного диалога между высшими руководителями стран». Кризис убедительно показал опасность прямого военного столкновения двух великих держав, побудил их сделать упор на политическое решение конфликта, «чему в немалой степени помогло наличие прямого конфиденциального канала между руководителями обеих стран» [6, 228–229]. Б. Поклад, участник сложнейшей дипломатической миссии под руководством В. Кузнецова по урегулированию всего комплекса вопросов, связанных с кризисом, дополняет мемуары Добрынина. С его точки зрения, кризис в значительной степени был спровоцирован советским руководством, это такая же непродуманная акция, как ввод войск в Чехословакию в 1968 г., размещение на территории СССР новых ракет средней дальности СС-20 в 1977 г., ввод войск в Афганистан в 1979 г. Жизнь настоятельно диктует совершенствовать механизм выработки и принятия решений по важнейшим вопросам внешней политики России [6, 269]. В апреле 2002 г. Фонд Карнеги организовал международную научную конференцию, посвященную 40-летию Карибского кризиса с демонстрацией фильма, созданного в США. В фильме показано, что ракеты заправлены топливом, полностью готовы к пуску и вот-вот нанесут удар по США. |
