Там, всыпав немного порошка в стакан с водой, она выпила содержимое. Если благодаря этому средству ей удастся восстановить баланс между красными и белыми кровяными тельцами, она сможет вести нормальную жизнь, которую, не задумываясь, всю без остатка посвятит Грегу. У них родятся дети, и на Рождество они будут отмечать свои собственные, семейные праздники. Но если препарат окажется бесполезным… Что ж, тогда Грегу придется только организовать ее похороны. И в комфортабельной каюте самого лучшего в мире теплохода посреди почти что сказочных жарких островов Верити Фокс вдруг задрожала всем телом, словно от холода.

Двумя палубами выше, в одном из самых больших люксов на роскошной кровати лежала Джоселин, задумчиво уставившись в потолок. Она почти не спала в эту ночь. Разве можно заснуть, если ее сын влюбился в Рамону Кинг? Тяжело вздохнув, она повернулась на бок. Нужно что-то предпринять. Но что? Ясно, что никакой силой не заставить Дэмона отказаться от Рамоны. Это она отлично поняла еще вчера. Дэмон восхвалял свою избранницу до небес. Как же этой красотке удалось охмурить Дэмона, человека, который отлично разбирался в людях?

Сможет ли Джоселин одолеть такую женщину, как Рамона? Горестно вздохнув, она отбросила в сторону простыню с одеялом. Налила в ванну-бассейн горячей воды. Не переносит ли она собственные страхи, собственное предательство на ни в чем неповинную девушку? Не поступает ли она несправедливо, перекладывая грехи отца на плечи дочери?

Надев первое попавшееся платье, она вышла из каюты, чтобы позавтракать в ресторане вместе с Дэмоном и его подружкой. Рамона, увидев, что к ним приближается пожилая женщина, почувствовала знакомое нытье под ложечкой. Она не знала почему, но была уверена, что не понравилась его матери.

Рамона, вздохнув, углубилась в меню. Выпив две чашки чая и обменявшись с молодыми людьми ничего не значащими вежливыми фразами, Джоселин, извинившись, вышла из-за стола. Оставшись с Дэмоном наедине, Рамона с несчастным видом разглядывала чашку.

— Да не волнуйся ты из-за моей матери, — мягко сказал Дэмон. В простой рубашке с открытым воротом и в белых узких джинсах он был просто неотразим.

И вот вновь начинается семейная вражда. Любовь против ненависти. Разум против сердца. Когда же все это кончится? — сердито думала она. Если бы только быть во всем уверенной. В вине Дэмона. В своих чувствах к нему. В собственных мотивах, диктующих поведение…

Не замечая ее смятения, он неловко провел ладонью по растрепанным волосам.

— Я привык к ней такой, какая она есть, — вздохнув, сказал он. — Иногда я просто забываю о том, что могут подумать о ней другие.

Рамона обрадовалась, что он сам завел об этом разговор.

— Кажется, я ей не понравилась, — без обиняков бросила она, ожидая, что он громко запротестует, пытаясь ее в этом разуверить. Но он молчал, печально улыбаясь.

— Меня она тоже недолюбливает, — наконец признался он.

— Что ты несешь! — возмутилась Рамона, шокированная его откровенностью.

— Неужели ты этим на самом деле потрясена? — ровным тоном спросил он. — Видишь ли, моя мать и я… — Он вдруг замолчал, отрывисто вздохнув. — Трудно это тебе объяснить. Но лиха беда начало. — Когда столики в ресторане постепенно опустели, он рассказал ей о своем детстве, о том, каким одиноким он тогда чувствовал себя. — Она, казалось, только все удалялась и удалялась от меня, — закончил он свой невеселый рассказ. В его голосе чувствовалась грусть, но не жалость к самому себе.

Молча она взяла его за руку. То она была уверена, что любит его так же сильно, как, судя по всему, и он ее, но минуту спустя она уже с подозрением относилась к каждому его шагу.