— О чем вы думаете? — спросил Пабло.

Дарелл бросил взгляд на проклятый дом.

— Я пойду туда. И заберу у него бомбу.

20

В кухню только что поступил доклад Йенсена из порта в Джерси. В отеле опять зашевелились. К пакгаузу подошла моторка, а грузовик поставили на пирс задом к воде. Катер береговой охраны, следуя строгим инструкциям, не вмешивался.

Дарелл отозвал в сторону Барни Келза и кратко объяснил свой план. Барни слушал, уставившись в одну точку на стене, и походил на человека, заглянувшего в вечность.

— Не знаю, Сэм. Уж больно рискованно.

— Кто-то должен это сделать.

— Какая разница — кто, — возразил Келз. — А если ошибка или промах, ты положишь не только свою голову, Сэм. Погибнешь не только ты…

— Но если мы будем сидеть сложа руки, не сдавался Дарелл, он все равно взорвет адский механизм. Неужели упускать единственно возможный шанс?

— Нет. Я не знаю. Я не могу решать.

— А если начнем эвакуацию людей, Перес испугается, что жертвоприношение не состоится. И тогда…

— Не знаю даже, что и сказать, Сэм.

— Нам необходимо только сверить часы, — упорствовал Дарелл.

Они посмотрели на циферблаты, и Барни перевел стрелку на минуту.

— Мне потребуется двадцать минут, чтобы добраться туда без излишней спешки. Нужно, чтобы все сработало по четкому плану.

— А как насчет слуг? В доме мужчина и женщина — Карлос и Муро.

— Перес о них не упомянул. Следовательно, напрашиваются два варианта: либо он поставил их сторожить на первом этаже — это я сразу же замечу и уйду, либо они спят глубоким сном и даже не подозревают, что Перес вернулся. Если они спят, придется позаботиться, чтобы не помешали.

Келз пребывал в глубокой задумчивости, лицо его побелело.

— Отсчитаю двадцать минут с того момента, как ты выйдешь отсюда, потом звоню Пересу. Зачем?

— Только затем, чтобы он подошел к телефону.

— А что ему сказать?

— Попроси передумать. Говори о мирных жителях города. Призови не помощь все свое красноречие. Неси все, что взбредет на ум, только удержи его у телефона!

— Ничего не соображаю, — молвил Барни. — Мне нужно выпить.

— Позже.

— А будет ли это «позже», Сэм?

— Послушай, от стола до телефона на стене около десяти футов. Голову даю на отсечение, что бомба и взрывное устройство находятся на столе. С третьего этажа до двери в мансарду — двенадцать ступенек. Моя задача проскочить эти ступеньки и добраться до стола быстрее, чем Перес бросит трубку.

— И ту сумеешь это сделать?

— Надеюсь, — сказал Дарелл.

Барни схватился за спинку стула.

— Неужели не удастся вывезти из этого района как можно больше людей, прежде чем ты начнешь действовать?

— Нет. У нас нет времени и нельзя вызывать у Переса ни малейшего подозрения. А это случится, как только по-соседству послышится какой-нибудь шум.

— Я думаю о Бетси, — с трудом произнес Келз, не спуская с Дарелла глаз.

— Бетси?

— Моя жена. Я живу в трех кварталах отсюда. И двое моих сыновей спят сейчас. Одному — восемь, другому — три. Я люблю их, Сэм.

Дарелл не знал, что ответить.

— Тебе решать, Барни. Ты волен уйти, если хочешь. Вывези их. Кто-то ведь останется и сделает этот телефонный звонок.

Келз затряс головой.

— Нет.