— Ради Дуари, — просто сказал я.

Он ничего не сказал по поводу моей поправки, и мы продолжали плавание в молчании, пока не поравнялись с дворцем Зерки. Я повернул лодку к берегу.

Увы, какие глупости мы иногда совершаем!

Дворец выглядел так же, как тогда, когда я его оставил. Все казалось мирным и спокойным. Я надеялся застать Зерку одну. Я хотел перекинуться с ней только несколькими словами.

— Оставайтесь в лодке, — сказал я Улану. — Будьте готовы отчалить мгновенно по моему сигналу.

Я прошел по саду к большим дверям, который выходили на террасу. Я остановился и прислушался, но не услышал ничего. Затем я просвистел и подождал. Мне не пришлось долго ждать. Я услышал топот бегущих людей, но звуки доносились не изнутри дома, а из сада позади меня. Я обернулся и в свете, падающем из окон дворца, увидел, что ко мне бежит дюжина гвардейцев Зани.

— Отчаливай, Улан! — крикнул я во весь голос. — Плыви, и доставь Минтепа к Дуари! Я приказываю тебе!

И тут они набросились на меня.

При звуке моего голоса большие двери отворились, и я увидел в большом зале дворца Тоганьи Зерки множество людей в униформе Зани. Зани втащили меня внутрь, и, когда меня узнали, комнату наполнило угрюмое бормотание.

Мои мрачные предчувствия имели под собой основания, так как кроме гвардейцев и офицеров Гвардии Зани, там находились еще немало важных персон Занизма — даже сами Мефис и Спехон. Около стены со скованными запястьями стояли Зерка и Мантар. В глазах Зерки было выражение почти что муки, когда она встретилась взглядом со мной. Мантар печально покачал головой, как будто говоря: «Несчастный идиот, зачем ты снова сунул шею в петлю?»

— Значит, ты вернулся! — визгливо сказал Мефис. — Не думаешь ли ты, что это был опрометчивый поступок, а, дурачок?

— Давай назовем его несчастливым, Мефис, — сказал я. — Несчастливым для тебя.

— Почему для меня? — спросил он почти сердито. Он явно нервничал. Я знал, что он живет в постоянном страхе.

— Несчастливым для тебя, потому что ты захочешь меня убить, но если ты это сделаешь, если ты причинишь хоть какой-то вред мне или Тоганье Зерке и Мантару, ты умрешь вскоре после рассвета.

— Ты смеешь угрожать мне? — взревел он. — Вонючий мистал! Ты смеешь угрожать великому Мефису? Отправить его в Гап кум Ров, всех в Гап кум Ров! Пусть Торко покажет на них, на что он способен! Я хочу видеть, как они корчатся, хочу слышать, как они визжат.

— Повремени, Мефис, — посоветовал я. — Я не угрожал тебе, я только ссылался на факты. Я знаю, о чем говорю, потому что я отдал приказ, который, если я не вернусь из Амлота, будет приведен в исполнение вскоре после рассвета.

— Ты лжешь! — взвизгнул он.

Я пожал плечами.

— На твоем месте я все же отдал бы приказ, чтобы никого из нас не пытали и не причинили вреда никоим образом по меньшей мере до третьего часа завтрашнего утра. И держи наготове лодку, чтобы я и мои друзья могли уплыть, когда ты освободишь нас.

— Я никогда не освобожу вас, — сказал он. Но все же он распорядился, чтобы нас не пытали и не причиняли нам вреда до следующего распоряжения.

Итак, Зерку, Мантара и меня доставили в Гап кум Ров. Они не оскорбляли нас, и даже сняли наручники с Зерки и Мантара. Они поместили нас троих вместе в камеру на втором этаже, что меня удивило. Особые пленники Мефиса и те, заключение которых он не желал предавать огласке, обычно размещались в подвале.

— Почему ты сделал такую глупость и вернулся? — спросила Зерка, как только нас оставили одних.