– То есть вы хотите, чтобы мы… что? – переспросил Гораций. – Брали уроки нормальности?

– Именно. Я хочу, чтобы вы научились всему, чему сможете, пока вы здесь, – а не только испекли свои мозги на солнце. И так уж сложилось, что я знаю очень способного учителя.

Мисс Сапсан повернулась и одарила меня улыбкой.

– Мистер Портман, вы согласны занять эту должность?

– Я? – перепугался я. – Вообще-то, я не эксперт по нормальности, если честно. Именно поэтому мне так хорошо с вами, ребята.

– Мисс Эс права, – сказала Эмма. – Ты просто идеально подходишь для этой работы. Ты всю жизнь прожил здесь и вырос, думая, что ты нормальный, тогда как на самом деле ты – один из нас.

– Ну, ближайшую пару недель я планировал провести в комнате с мягкими стенами… – я почесал затылок. – Но эти планы уже отменились, так что мне, наверное, удастся научить вас паре штук.

– Уроки нормальности! – воскликнула Оливия. – Какая прелесть!

– Тут учить-то почти нечему, – пожал плечами я. – С чего начать?

– Отложим до утра, – распорядилась мисс Сапсан. – Уже поздно, а нам всем еще нужно найти себе место для ночлега.

Она была совершенно права. Уже близилась полночь, а мои друзья начали день двадцать три часа (и сто тридцать с чем-то лет) назад в Дьявольском Акре. Мы все и правда устали. Я устроил всех на ночь – в гостевых спальнях, на кушетках, на куче одеял в чулане для швабр – персонально для Еноха, который предпочитал, чтобы его место для сна было как можно более темным и похожим на гнездо. Родительскую кровать я предложил мисс Сапсан, раз уж им она все равно сегодня не понадобится, но директриса отказалась.

– Я ценю ваше предложение, мистер Портман, но пусть эту кровать разделят Бронвин и мисс Блум. Я сегодня буду дежурить.

Она одарила меня всезнающим взглядом, намекавшим, что следить она будет не только за домом. Я чуть глаза не закатил. «Можете не беспокоиться, мы с Эммой никуда не торопимся», – так и вертелось у меня на языке. Ее-то это каким боком касается? Признаться, я так рассердился, что стоило ей выйти за порог, чтобы найти Оливию и Клэр и загнать их в постель, как я помчался за Эммой.

– Хочешь посмотреть мою комнату? – спросил я.

– Ну, конечно! – сейчас же ответила она.

Мы выскользнули в коридор и двинулись вверх по лестнице.

Откуда-то из гостевых спален плыл голос мисс Сапсан: она пела тихую и печальную колыбельную. Как и все странные колыбельные, она была длинной и горестной – эта представляла собой сагу о девочке, единственными друзьями которой были призраки. Это означало, что у нас есть по меньшей мере несколько минут, пока мисс Эс не отправится на поиски Эммы.

– У меня тут страшный бардак, – предупредил я гостью.

– Я спала в общей спальне с двумя дюжинами девочек, – отважно возразила она. – Меня не так-то легко удивить.

Мы кинулись вверх по лестнице и дальше, ко мне. Я щелкнул выключателем. У Эммы отвалилась челюсть.

– Это что такое?

– А, – сказал я. – Ну да.

Наверное, это была ошибка. На объяснение, «что это такое», как раз уйдет то немногое время, что осталось у нас на поцелуи. Дело в том, что я собирал… нет, не барахло.