– И где жила, не помнишь?

– В Москве жила… Точно, в Москве… А где, не помню…

– Ну вот, уже что-то… – улыбнулся Севастьян.

– Да, это уже хорошо, – кивнула Елена Матвеевна. – Василиса, я тебе карту Москвы сейчас принесу, будешь смотреть и произносить вслух названия улиц. Вдруг вспомнишь.

Глушков одобрительно посмотрел на женщину: ему понравилась ее идея. Действительно, вдруг что-то щелкнет у Василисы в мозгу, когда она прочтет название некогда знакомой улицы. А там и номер дома вспомнится…

Елена Матвеевна ушла, а Севастьян взял девушку за левую руку и показал ей на следы от уколов:

– Наркотиками увлекаешься?

– Наркотиками?.. Нет, это в первый раз… И я не хотела…

Судя по выражению ее глаз, в голове у Василисы действительно что-то щелкнуло.

– Что ты не хотела?

– Ну, Женя предложил, а я сказала, что не буду…

Девушка зависла в напряженном раздумье. У Севастьяна зачесалось от желания узнать, кто такой Женя, но он не решился вклиниваться в ее мыслительный процесс.

– Женя предложил… Мы у него дома были… – медленно, растягивая слова, проговорила она. – Музыка играла… Шампанское было… Все, больше ничего не помню.

– А дом у него где?

– Не помню…

– Может, в Черноголовке?

– Не знаю… А Черноголовка далеко от Москвы?

– Километров пятьдесят…

– Ну, может, и там.

В палату зашла Елена Матвеевна, неся под мышкой автомобильную карту Москвы. Хорошо, если эта карта поможет узнать, где живет Василиса, и неплохо было бы выяснить, кто такой Женя и почему он предлагал ей наркотики.

Но стоило ли Севастьяну лезть в прошлое Василисы? Ведь он же нашел человека, который причинил ей физическую травму. Осталось только разыскать ее родителей, и можно умывать руки.

А вдруг Василисе угрожает опасность? Что, если ей нельзя возвращаться домой?.. В таком случае он должен принять участие в ее судьбе. Ведь если бы кто-нибудь заступился за его дочь, когда Шухов затаскивал ее в свою машину, она была бы сейчас жива…

Василиса начала с алфавитного указателя улиц, просмотрела все, но так ничего и не вспомнила. И карту она рассматривала очень внимательно, но и это не помогло. Про Женю она тоже ничего не вспомнила. Но Севастьян не унывал. Лед в ее голове тронулся, значит, рано или поздно воспоминания вернутся.

– Меня сегодня выписывают, – сказала она.

– Как это выписывают? – удивился Севастьян.

Он запретил заведующему отделением выписывать пациентку без его разрешения, но ведь у того свои начальники.

– Елена Матвеевна сказала, что не выпишут, – вздохнула Василиса. – А Олег Антонович говорит, что меня в приемник-распределитель отправить надо.

– Я его сам туда отправлю, – покачал головой Севастьян.

– Вы не нашли моих родителей?

– Нет. А ты ничего не вспомнила?

Василиса с сожалением развела руками и вздохнула, печально закатив глаза.

Севастьян держал руку на пульсе событий, но девушку, похожую на Василису, в розыск не подавали. Он и сам разослал ориентировки на нее, но пока все без толку. И память к ней не возвращалась. Третьего дня вспыхнула какая-то искорка в ее сознании, но так и не разгорелась.

– Завтра суббота, может, завтра по Москве прокатимся? – предложил он. – Вдруг узнаешь свой район?

– А если меня в приемник-распределитель отправят?

– Не отправят.