— Ник? Это ты, парень? Вылезай оттуда. Живо! — сказал отец.

Мэгги поднялась первая, дрожа, моргая от яркого света.

— Пожалуйста, не сердитесь на Ника, мистер Уэр. Он только хотел мне помочь, — рыдая, пролепетала она. А в голове билась одна-единственная мысль: только бы меня не отправили домой.

— О чем ты только думал, Ник? — спросил мистер Уэр. — Выбирайся оттуда. Господи Иисусе. Неужели я так сильно бил тебя по голове? Ты совсем поглупел, парень. Ведь знаешь, как волнуется твоя мать.

Ник повернул голову, щурясь на свет.

— Прости, — сказал он.

Мистер Уэр взорвался:

— Что значит «прости»? Ты понимаешь, что вторгся на чужую территорию? Что хозяева могли вызвать полицию? О чем ты думал? И что собирался делать с этой девочкой?

Ник переминался с ноги на ногу и молчал.

— Ты весь грязный. — Мистер Уэр направил на сына фонарь. — Боже милостивый, ты только посмотри на себя. Настоящий бродяга.

— Нет, пожалуйста, — воскликнула Мэгги, вытирая нос рукавом. — Ник не виноват. Это я. Он только помогал мне.

Мистер Уэр прокашлялся и выключил фонарь. Фермер сделал то же самое. Он стоял чуть в стороне, направив луч в их сторону, а сам поглядывал в окно.

— Ну-ка, марш в машину, оба, — приказал мистер Уэр.

Фермер подобрал с пола одеяла и вышел за ними.

Собаки крутились вокруг старенькой «новы» мистера Уэра, нюхая шины и землю. На доме горели наружные фонари, и при их свете Мэгги впервые посмотрела на свою одежду. Она вся была в грязи. В некоторых местах виднелись следы лишайника, оставшиеся, когда она перелезала через стены. На подошвах комки навоза. Она еще сильнее зарыдала. О чем только она думала? Куда они могли пойти в таком виде? Без денег, без еды, без теплой одежды?

Она вцепилась в руку Ника, когда они брели к машине.

— Прости, Ник, — рыдала она. — Я во всем виновата. Так и скажу твоей маме. Ты не хотел ничего плохого. Я ей все объясню.

— Залезайте в машину, — проворчал мистер Уэр. — Потом разберемся, кто в чем виноват. — Он открыл дверцу и сказал фермеру: — Я Френк Уэр. С фермы Скелшоу возле Уинсло. Я заплачу, если эта парочка нанесла вам какой-то ущерб.

Фермер кивнул, но ничего не сказал. Он шаркал по грязи и, казалось, с нетерпением ждал их отъезда, только прикрикнул на собак, когда открылась дверь фермерского дома. В рамке света там появилась девочка лет шести, в ночной рубашке и шлепанцах.

Она засмеялась и замахала рукой.

— Дядя Френк, — крикнула она, — почему вы увозите Ника? Пускай он переночует у нас, пожалуйста! — Ее мать бросилась к ней и утащила прочь, бросив виноватый взгляд в сторону машины.

Мэгги резко остановилась и повернулась к Нику. Потом перевела взгляд на его отца и фермера. Впервые она обратила внимание на их сходство — на одинаково растущие волосы, только разного цвета, на носы с утолщением на переносице, на посадку головы. И тут увидела остальное — собак, одеяла, направление, в котором они шли, настойчивое предложение Ника отдохнуть именно на этой ферме, то, как он стоял у окна и ждал, когда она проснется…

Мэгги словно замерла, ей даже показалось, будто ее сердце перестало биться. Лицо ее оставалось мокрым, но слезы исчезли. Она споткнулась, ухватилась за ручку «новы» и почувствовала, как Ник подхватил ее под руку.