— Так почему я должен ее простить, скажи ради бога? — воскликнул Линли. — Она убила человека. Почему я должен закрыть глаза на это убийство?

— Из-за Мэгги. Однажды она уже стала жертвой, а теперь станет ею повторно. На этот раз по твоей воле.

Линли ничего не ответил. Из паба донесся громкий мужской голос. Следом другие, потише.

— Что дальше? — спросил Сент-Джеймс.

Линли скомкал салфетку.

— Я вызвал из Клитеро женщину-констебля.

— Для Мэгги.

— Она заберет ребенка, когда мы арестуем мать. — Он взглянул на свои карманные часы. — Я остановился возле полиции, но ее не было на службе. Они ее нашли. Она встретится со мной у Шеферда.

— Он еще не знает?

— Сейчас я туда иду.

— Пойти с тобой? — Когда Линли оглянулся на дверь, за которой скрылась Дебора, Сент-Джеймс сказал: — Все в порядке.

— Тогда я буду рад твоей компании.

В этот вечер в пабе было многолюдно. В основном фермеры, пришедшие пешком, приехавшие на тракторе или в «лендровере», чтобы обменяться мнениями о погоде. Табачный дым висел в воздухе, фермеры жаловались друг другу на ущерб, причиненный длительным снегопадом. С полудня до шести вечера снег прекратился, а затем повалил снова, и фермеры опасались, что это надолго.

Кроме фермеров были здесь и деревенские подростки. Они сидели в дальнем конце паба, курили и смотрели, как Пам Райе выделывала со своим парнем те же номера, что и в вечер приезда Сент-Джеймса. Брендан Пауэр сидел у камина и с надеждой поглядывал на дверь. Она то и дело открывалась, впуская все новых и новых посетителей

— Наливай, Бен, — крикнул какой-то мужчина.

Сидевший за стойкой Бен Рэгг сиял от удовольствия. Еще бы! Столько народу. Зимой это редкость. Если погода ухудшится, почти все его клиенты завалятся спать.

Сент-Джеймс оставил Линли внизу, а сам поднялся наверх за пальто и перчатками Дебора сидела на кровати, обложенная подушками, запрокинув голову, сложив на коленях руки.

— Я солгала, — сказала она, когда он закрыл дверь. — Думаю, ты это понял.

— Я знал, что ты не устала, если ты это имеешь в виду.

— Ты не сердишься?

— За что?

— Я плохая жена.

— Только потому, что не хотела слушать про Джульет Спенс? Не уверен, что это так. — Он достал из шкафа пальто, надел и нашарил в кармане перчатки.

— Значит, ты идешь с ним. Чтобы покончить со всем этим.

— Мне будет спокойней, если ему не придется идти одному. В конце концов, я втянул его в эту историю.

— Ты хороший друг, Саймон.

— Он тоже.

— Ты и мне хороший друг.

Он подошел, сел на край кровати. Накрыл ладонью ее сжатые в кулаки руки. Она разжала один кулак, и он почувствовал, что у нее на ладони что-то лежит. Камень, с двумя кольцами, нарисованными на ярко-розовой эмали.

— Я нашла его на могиле Энн Шеферд, — сказала она. — Он напомнил мне о браке — кольца и как они нарисованы. С тех пор я ношу его с собой. Я думала, мне поможет в наших с тобой отношениях и я стану лучше.

— Я не жалуюсь, Дебора. — Он поцеловал ее в лоб.

— Ты хотел говорить. Я — нет. Прости.

— Я хотел прочесть проповедь, — произнес он, — а это не разговор. Ты не захотела слушать, и в этом нет твоей вины. — Он встал, надел перчатки. Достал шарф из комода. — Не знаю, сколько времени это займет.

— Не важно. Я подожду. — Она положила камень на столик.

Линли ждал на крыльце.