1997

Древние хроники 2090 года

— Посмотри в Интернете, что там на улице? — спросила мама у маленького Мухаммеда Ибн Эспозито.

Крошке мешал респиратор, но он вскарабкался на высокую табуретку и заглянул в кухонный компьютер.

— Первое брюмера 90 года после Рождества Христова, мама, — начал он с гордостью трехлетнего ребенка, уже отучившегося два первых года на курсах телематики.

— Аллах помилуй, — запричитала мама, — этот компьютер за девяносто лет еще не разобрался с дурацкой проблемой двух нулей? Сейчас 2090 год, золотце, будто ты сам не знаешь!

Уязвленный малыш отвечал, что трудно ожидать другого, если родители из экономии все еще покупают мексиканские компьютеры, содранные с «Пекина-2».

— Ну да, — сказала мама, — болгарский компьютер, которых у нас в Партенопейской республике больше всего, обойдется вдвое дороже. А мы люди бедные, ты ведь знаешь. Тех двухсот миллиардов в неделю, что я получаю на службе, едва-едва хватает, чтобы сводить концы с концами. Сам видишь, с этой инфляцией до того дело дошло, что появились монетки в миллион — Падуя обогнала Словению! А еще надо аэромобиль поменять, придется отправиться за «хондой» в Паданию. Да еще и платить дань по пути в Папской области… Знаешь ведь, с тех пор, как в Ватикане Скандерберг I и все эти кардиналы-албанцы… не говоря уж о таможнях Пармского княжества.

— А почему «хонды» дешевые только в Падании? — спросил Мухаммед.

— Сыночек, вас два года учат виртуальному исчислению, а истории совсем не учат. Я тебе тысячу раз рассказывала: став восемьдесят лет назад независимой, Падания поначалу пыталась продавать «фиаты» шведам, рис — китайцам и вино «Барбера» — бургундцам, но была отрезана от южного рынка (за исключением импорта «беретт» на Сицилию) и подпала в зависимость кантона Тичино. Ты ведь помнишь о том самом Бернаскони, что скупил весь Милан? Потом была революция, Босси упекли в барокамеру, Паданией овладели японцы, которые начали производить здесь товары для восьмого мира, используя низкооплачиваемый ручной труд: ломбардцев — в подземельях, на переработке радиоактивных отходов в синтетическую еду, а сенегальцев — на конвейерах. Но ведь им, бедным северянам, тоже надо как-то жить, с их-то ужасными налогами. И не забывай никогда: не существует неполноценных рас. Даже жители Брешии, хоть кожа у них и не такого цвета, как у нашего президента Альбумасара. Как говорят до сих пор в резервациях Вальтеллины, «белое — это красиво».

— Мам, — неожиданно сказал Мухаммед, — а ты не купишь мне братика?

— Что? — в ужасе воскликнула мама. — Кто это тебе рассказал о таких вещах? Ты видел когда-нибудь, чтобы у ребенка был братик?

— Я это в сказке прочитал, — спокойно ответил маленький Ибн Эспозито. — Там говорилось о каком-то Мальчике-с-пальчик, у него были сестры и братья, и он раскидывал по лесу чечевицу…

Смущенная мама попыталась сменить тему:

— Вот-вот, такое только в сказках бывает: братья, чечевица, хлеб, фрукты… Все это давно ушло. Возблагодари Аллаха, что твой отец, который работал с продовольствием и оставался бесплодным двенадцать лет, прямо перед смертью еще успел получить разрешение обзавестись ребенком!

Мама не стала рассказывать, как она волновалась по поводу своих поздних родов и поэтому с первых месяцев отправила ребенка наблюдаться в ливийскую клинику на Лампедузе.

Но Мухаммед настаивал:

— Мама, а что такое братик?

— Хорошему мальчику незачем даже знать такие вещи, — отрезала мама.