Генерал Трофимов и майор Проскурин и так считали себя покойниками.

— Какие силы остались в бункере?

А черт его знает, кто остался в бункере. И кто там вообще был!

Но “языкам” не пристало отвечать на поставленные вопросы неопределенно. За это и схлопотать можно.

— До отделения пехоты! — уверенно соврал генерал.

— Какое оружие?

— Легкое стрелковое и гранаты.

— Точно! — подтвердил майор Проскурин. В конце концов, если там окажется меньше отделения и не окажется гранат, их за это не накажут. Главное, чтобы не было больше отделения и не было гранатометов.

— Михалчук! — крикнул голос.

— Я! — откликнулся Михалчук.

— Бери своих людей и вычищай бункер. Там примерно отделение...

Люди Михалчука дружно затопали в сторону входа в бункер.

— Где еще может быть противник? — спросил голос.

— Ну-у... — неопределенно ответил генерал. А где он может быть? Он и сам не знает, где тот может быть. И не знает, кто здесь противник. Для него все противники — и те и эти.

— Отвечать!

В бок генерала впечатался ботинок. Армейский, десантный, сорок пятого размера, прикинул он. Это что — армия?

— Ну!

“Языку” не положено долго молчать, “языку” положено говорить.

— Поищите возле гаражей, — наобум ответил генерал, прикидывая, что он попытался бы отсюда свалить на машине.

— Ага, возле гаражей, — поддакнул майор Проскурин.

— Горохов!

— Я!

— Проверь гаражи.

— Есть!

Со стороны гаража застучали выстрелы. Похоже, угадал генерал.

Вот только что дальше?..

Дальше, если это армия, их должны зачистить. Потому что распотрошенных на месте “языков” в живых не оставляют. Опасно их в живых оставлять — а ну как они раскричатся или расскажут организовавшему погоню противнику о численности и направлении движения подразделения?

Значит, если это армия, то их убьют. Во второй за этот вечер раз. Разве только заинтересовать их собой, обозначив в качестве важного источника информации? Информированных “языков” обычно не чистят, утаскивая с собой.

Может, так?

Главное, удержать их от опрометчивых решений сейчас, а потом, в более спокойной обстановке, можно будет как-то выкрутиться.

Наверное, так!

— Я генерал ФСБ, — громко сказал генерал Трофимов. — Во внутреннем кармане моего пиджака удостоверение.

— Да хоть маршал, — не испугался незнакомец. Жаль, что не испугался.

— Мы выполняем секретное задание высшего командования. Если с нами что-то случится, вас ждут серьезные неприятности, — попробовал надавить генерал.

— Да вы что? — ахнул незнакомец. — Тогда, конечно, я боюсь!

Не прошло!..

Выстрелы стали стихать. Люди Михалчука прибежали обратно.

— В бункере все чисто! Там всего три человека было.

Слава богу, что три, а не тридцать!

— Потери?

— Двое раненых.

— Архивы изъяли?

— Так точно!

Генерал Трофимов и майор Проскурин стояли на коленях, прислушиваясь к чужому разговору. Их мало интересовали потери и архивы, их интересовала их судьба. Обидно было помирать во второй раз...

— Что с этими будем делать, командир? — спросил, кажется, Михалчук.

— С этими? — спросил, на секунду задумавшись, командир.