До прилета оставался еще час, когда подошла Настя, растолкала сопевшего в соседнем кресле Арамиса и заняла его место.

– Надо поговорить, – чувствую, разговор намечается серьезный.

– Я всегда готов поговорить со своим миньоном, – и кто меня за язык тащит? Она дернулась, как от удара, и, было видно, с трудом удержала себя от резкого ответа.

– Можешь сколько угодно пытаться уходить от разговора, – а вот и ответный удар, и нельзя сказать, что он не попал в цель, – но мне нужен ответ. Почему ты мне помогаешь? Я долго думала обо всем этом, но мне нужно услышать это от тебя.

– Не знаю, как сформулировать до конца, но попробую. Однажды я умер, чтобы защитить тебя, и с тех пор ты стала для меня символом. Символом жизни, а не смерти. И, помогая тебе, я чувствую, что живу, – что я несу? Это, конечно, могло бы быть и правдой, но я-то знаю, что нет.

– И все? – только пожимаю плечами в ответ. Какое-то время Настя пристально всматривалась мне в лицо, потом вспыхнула, вскочила, но тут же опять взяла себя в руки и села обратно.

– Все нормально? – чувствую себя последней сволочью: со мной просто хотели открыто поговорить, а я испугался и спрятался за маской непонимания.

– Прости меня, – активирую навык мыслеречи и пытаюсь "подумать" в сторону Насти, та сначала оглядывается, потом смотрит на меня: губы еле-еле поднимаются вверх, а из глаз пропадает холод. Все нормально, меня простили, и даже думать не хочу за что. Так проще.

А потом был заход на посадку, приземление, озлобленные лица таможенников. Видимо, мы не первые, кто предпочитает с ними не встречаться, а уходит сразу же стихийными телепортами. Теперь стоило бы ждать в гости правительственные силы быстрого реагирования, но у меня все продумано. Карты убираются, все собираются поближе, чтобы попасть в поле действия амулета, экранирующего нашу силу. Теперь будет достаточно отойти в сторону, и выследить нас станет на порядок сложнее, а уж допускать ошибки и помогать местным сделать это мы точно не собираемся. Во время полета успел покопаться в сети и выяснил, что на восточной окраине так и не отстроенного до конца Лос-Анджелеса, есть крупный центр по прокату багги. Деньги у нас есть, так что арендуем несколько и вперед. Доедем максимум часа за два, зато гарантированно не привезем на хвосте никого, кто не вовремя может попытаться вмешаться в нашу заварушку. А если повезет, то служба безопасности Михаила (уверен, она у него есть) может принять нас за случайных туристов, и тогда мы, вообще, сможем беспрепятственно подобраться к ним вплотную.

Оставляя за спиной медленно опадающее пылевое облако, мы удалялись вглубь континента. Бросаю взгляд назад, и вот она панорама когда-то одного из самых желанных городов на Земле. Старые разрушенные кварталы – тут, видно, прошлись элементальные карты, часть территории просто заросла буйной и наверняка опасной растительностью – это уже природные карты постарались. А другая часть города уже вернулась к жизни и теперь спешно покрывается серыми панельными многоэтажками. Здесь будут жить люди, которые окончательно восстановят город. А ведь как символично: с одной стороны яркие краски разрушения, с другой – тусклая повседневность. Интересно, а как бы я жил, если бы не появились карты?

В этот момент мой багги наехал на крупный камень и чуть не перевернулся – надо сосредоточиться на дороге. Пустыня вокруг, казалось, не меняется совсем, но встроенный навигатор упорно показывал, как мы поглощаем километр за километром.