— Да, но я не дам ему отговорить меня.

— Можно подумать, он станет это делать, — мрачно сказал Дэн.

Разумеется, ни один уважающий себя адвокат не станет ее отговаривать. Она это знала. Но он направит ее, а потом парки — богини судьбы — сделают свое дело.

Клайв находился в больнице с самого утра, а сейчас день уже близился к вечеру. В маленькой комнате рядом с кабинетом врача, в комнате ожидания для привилегированных пациентов, он, как предполагалось, просматривал журналы. Боль в спине была почти нестерпимой при любом положении. Тогда он встал, но лучше не стало. Боль распространялась теперь в ноги, сантиметр за сантиметром — изо дня в день. Сколько уже дней прошло? Десять? Одиннадцать? Он потерял счет, боль его ослепила.

Кто-то пригласил его в кабинет доктора Дэя.

Клайв вошел. Врач сидел, углубившись в бумаги. Когда он поднял глаза, по выражению его лица все стало ясно. Глаза его ободряюще блестели, как бы говоря: «Результаты отрицательные», потом в них появилось слегка озадаченное выражение, означавшее: «У меня плохая новость, не знаю, как начать».

— Ну так что, доктор, — сказал Клайв, — ничего хорошего, да?

— Всегда есть… — начал врач, но Клайв перебил его:

— Простите, если я невежлив сегодня. Это плохой день и день рождения моего отца, и я знаю, что умираю, так что, прошу вас, говорите прямо. Я к этому готов.

— Мне очень жаль, Клайв. Черт, нет ничего труднее… Ладно, слушайте. Все анализы показывают метастазы в костях, в почках, в печени — повсюду.

— Ясно.

— Мы старались. После удаления легкого у вас наблюдалось серьезное улучшение на протяжении всей зимы. И вот теперь это. — Он недоуменно пожал плечами. — Как лесной пожар.

Клайв поднял голову.

— Сколько осталось?

До этого он не обращал внимания на тиканье часов в комнате. Внезапно оно стало очень громким. Тик-так, тик-так.

— В любой момент.

С трудом поднявшись из кресла, Клайв нашел несколько слов:

— Спасибо вам за все. Вы сделали все возможное.

— Куда вы сейчас, Клайв?

— Домой. Куда еще? Я хочу быть дома.

— Я имею в виду, как вы туда попадете?

— Машину водит моя жена. Она весь день ждала внизу, в холле.

Врач как будто хотел что-то сказать или сделать. Он встал, открыл дверь и, пожимая Клайву руку и качая головой, произнес:

— Ждала весь день, какая терпеливая жена, может, вы хотите, чтобы я спустился с вами и поговорил с ней, может, я смогу…

— Нет-нет. В этом нет необходимости, но все равно спасибо.

Затем Клайв торопливо надел пальто и, несмотря на боль, побежал вниз по лестнице.

После того как он кратко сообщил Роксанне то, что узнал, после того как услышал ее обычное аханье и ожидаемый ответ: «Врачи могут ошибаться, девять лет назад моей тетке сказали, что ей осталось полгода», Клайв попросил ее успокоиться.

— Я знаю, ты хочешь как лучше, но все это чепуха, и ты это знаешь, — тихо сказал он.

— Когда… когда, он сказал, это может…

— В любой момент.

Он знал, что она надеется, что этого не случится сейчас, в машине, или в каком-нибудь людном месте. Вряд ли ее можно было за это винить. На ее месте он испытывал бы такой же естественный страх.

Сейчас ему только хотелось поскорее добраться до дома и принять что-нибудь обезболивающее. Однако в глубине души Клайв хотел продлить эту поездку, ведь она может оказаться последней. Никогда. Немыслимое слово, когда приходится применить его к себе.