— Вы собирались снова использовать оружие? Предполагаемый убийца чаще всего стремится избавиться от него.

Клайв улыбнулся слову «предполагаемый».

— Я бы так и сделал, если бы смог, но я был не в состоянии уехать на машине и остаться в одиночестве. Так что вы можете сравнить оружие с раной и спокойно закрыть дело.

На мгновение слово «рана» эхом отдалось в его ушах, в сердце: красный, рваный, влажный, зияющий ужас. И внезапно Клайв воскликнул, словно рядом никого не было или ему было все равно, что кто-то услышит:

— Мой добрый отец! Единственный человек, который меня любит… действительно любил меня с тех пор, как умерла моя мать. Он, который не обидел ни одной живой души и всю свою жизнь творил добро. Боже мой, боже мой! — Он заплакал, взад-вперед покачиваясь в кресле.

Потом вдруг встал, когда вернулась режущая боль, нарастая, как никогда раньше, пронзая и разрывая, пытаясь сломать его. Он вздрогнул, сделал шаг, как будто хотел убежать от мук, споткнулся и упал.

Когда «скорая помощь» забрала Клайва, Роксанна поехала с ним.

— Есть одно место. Может поехать его жена, — сказала медсестра.

— Его врач говорит, что сломалась кость, — сообщил Йен, повесив трубку. — Просто сломалась. Он не удивился.

Мистер Джардинер, прилагая все усилия, чтобы хранить подобающую юристу невозмутимость, был поражен не меньше остальных. Однако решил высказаться:

— Без сомнения, его разум также дал трещину, несчастный человек.

«Говорит как юрист, готовящий защиту», — подумал Йен и быстро согласился:

— Да, в последнее время я что-то такое замечал, хотя, поскольку я не врач, я не могу ставить диагноз. Но он очень переживал из-за продажи леса. Вел себя агрессивно, неразумно, не вполне… не вполне адекватно. Его надо простить.

Мистер Джардинер сделал еще какую-то запись. Дрожащая и заливающаяся слезами Хэппи ухватилась за руку Йена, а Дэн, нахмурившись, пытался припомнить, вообразить Клайва, ведущего себя неадекватно и агрессивно.

А затем на него нахлынуло осознание того, что Салли свободна… Все они слышали его признание, четкое и ясное. И разумеется, никто не станет заряжать старинное коллекционное оружие боевыми патронами… Все они стояли сейчас в холле, но Салли поднялась на несколько ступенек по лестнице и села там одна. «Это последствия шока, — понял он, думая о том, что теперь-то он на целую неделю куда-нибудь ее увезет. — Тину вполне можно оставить на няню, так что у нас с тобой будет целая неделя, чтобы ты хоть немного пришла в себя, милая моя, любимая».

Детектив Хьюбер поговорил по телефону и присоединился к остальным.

— Босс потрясен!.. Сначала он даже не поверил. Да и я. Он поставит у его палаты двух ребят. Господи! Ничего подобного в жизни не слышал.

— Разумеется, мы знали, что это внутреннее дело, — сказал Мюррей, — может, кто-то из работников, обиженный на что-то, или кто-то из членов семьи. — Он покраснел, словно извиняясь перед этой самой семьей, и объяснил: — Такое, знаете ли, случается даже в самых лучших семействах. Так что мы были уверены. В доме полно ценностей, но ничего не взяли. Там было даже семьсот долларов наличными. Да, пуля была выпущена из оружия тридцать восьмого калибра, из лежащего здесь красавца. — Он показал на зеленую книгу под мышкой. — Правильно говорится: подожди, и убийство раскроется само.

— Не всегда, — напомнил ему Хьюбер, — но по большей части.

«Если бы мы только знали все эти три месяца», — думал Дэн.