Дэнджефилд начал-таки уставать, и я шаг за шагом теснил его на корму. Он беспорядочно махал мачете, каждым ударом стремясь снести мне голову. Уже на корме после очередного удара его правая рука опустилась на дюйм, и я с силой ткнул его в живот закруглением крюка. Руки Дэнджефилда взлетели вверх, он замахал ими, пытаясь удержать равновесие. Отступать дальше он не мог, низкий поручень ограждения уперся ему под колени. Он махал руками, и, наверное, устоял бы, но я вновь толкнул его крюком в живот. Тут он уже понял, что падения в воду не избежать. Наши взгляды встретились, он пробурчал: «Черт побери», – и перед тем, как он упал, его левый глаз закрылся, теперь уж не знаю, показалось ли мне это или произошло на самом деле, а уголок рта пошел вверх, то есть он заговорщически подмигнул мне, точь-в-точь, как Сачетти.

Глава 25

Я склонился над низким поручнем и уставился на черную воду, но ничего не увидел, даже пузырей на поверхности.

– Дэнджефилд, где вы? – крикнул я пять или шесть раз, но ответа не получил. Наверное, мои крики отражались от поверхности воды и не достигали дна.

Два выстрела прогремели в каюте, и я обернулся, держа наготове палку с крюком. В освещенном дверном проеме возник Триппет, с пистолетом в правой руке. Я двинулся к нему, и он поднял пистолет, так что его ствол оказался на уровне пряжки моего поясного ремня.

– Насколько мне помнится, вы получили его у Сэмми, – и он отдал мне пистолет.

– Что произошло? – спросил я.

Он искоса глянул на освещенный дверной проем.

– Мы залезли под койку. Я нашел пистолет, Нэш попытался отобрать его у меня, так что мне пришлось выстрелить в него. Дважды. Полагаю, он мертв.

– Как и Дэнджефилд.

– О?

– Утонул.

– Я слышал, как вы кричали ему, но не понял, что именно.

– Уговаривал его не тонуть.

Весельная лодка ударилась о борт кампита, и до нас донесся приглушенный мужской голос. Слов я не разобрал. Протянул пистолет Триплету, знаком предложил ему встать с другой стороны веревочной лестницы. И сам присел у борта. Кто-то поднимался по лестнице, тяжело дыша. Ахнул, наверное, соскользнула рука или нога, выругался, вновь обретя опору, и наконец над бортом показалась голова с шапкой длинных вьющихся черных волос, принадлежащая Тони Чиа. Я встал.

– Вы припозднились.

Тони посмотрел на меня, затем на нацеленный на него пистолет в руке Триппета.

– Раньше не могли, Которн, – он перелез через борт. За ним последовал Терлицци, глаза которого, даже в тусклом свете ламп, оставались безумными.

– Как вы нашли нас? – спросил я.

– Мы следили за фараонами до тех пор, пока «шевель» не спихнул их с шоссе, – ответил Чиа. – Затем следили за «шевелем». Потом пришлось подождать, пока не появились вы с каким-то человеком и не уплыли на лодке. Остальное время мы искали лодку для себя. Где Сачетти?

– Мертв.

– Дайте мне взглянуть на него. Я должен знать наверняка.

– Он мертв уже два года, – ответил Триппет. – Но в каюте два других трупа, на них вы можете смотреть, сколько угодно.

– Кто?

– Те, кого вы искали. Убийцы Карлы.

– Вы уверены?

– Мы уверены, – кивнул я.

– Пошли, Терлицци, – повернулся к тому Чиа. – Поглядим.

Они вошли в каюту и оставались там две или три минуты. Потом вновь появились на палубе, Чиа – первым, Терлицци – следом за ним, что-то заворачивая в большой носовой платок.