Но вот однажды с ней познакомился юноша, чуть ли не мальчик. И отнесся к ней так, будто она была девушкой, ничего не знавшей о жизни. Он сказал ей красивые слова о ее мечтательных глазах, прочитал стихи о ее волосах. Он был почти мальчиком, но в нем чувствовался порыв большого человека. Никто еще не знал имени Кастро Алвеса, когда Идалина познакомилась с ним и полюбила его. Ему было семнадцать лет, ей восемнадцать. Но он уже был закален горьким опытом, его сердце привыкло к страданию. Он был мечтателен и добр, пылок и стремителен, он жил идеей освобождения негров. Идалина приняла юношу, как старшая сестра принимает сиро-ту-брата. И он не поколебался, когда она призвала его бросить все и укрыться в любовном гнездышке. В предместье Ресифе, среди цветов и птиц Идалина почувствовала, что в мире есть счастье, что дни прекрасны, а ночи напоены лунным светом, если он рядом с ней.
Глаза Идалины, в которых было потухла надежда, теперь потеплели. И Кастро Алвес, моя негритянка, рассказал нам об «этих мягких глазах» и об этой шее, на которой «слышен нежный перезвон ожерельевых колец». То были месяцы, когда бедная девушка пришла, наконец, в себя и поверила в красоту жизни. Этот мальчик с дерзкими мечтами, благородный и пылкий в любви, сделал так, что Идалина уверовала во всех людей и во все радости жизни. В маленьком домике в предместье началось его настоящее творчество, здесь он написал свои первые большие стихи.
«Убежище любви и поэзии» — так назвал Кастро Алвес, подруга, домик на улице Лимы. Они оба были почти детьми, и соседки, видя, как в послеобеденные часы они проходят, взявшись за руки, считали их женихом и невестой. Возлюбленным пели птички, видя их улыбающимися друг другу на широкой постели алькова. Эти месяцы любви были для поэта также месяцами работы. Он начинает писать «Рабов», ряд поэм, которые закончит впоследствии в Сан-Пауло и в Байе и которые выйдут в одном томе уже после его смерти. Насмотревшись на страдания невольников, Кастро Алвес укрылся в своем гнезде любви, чтобы иметь возможность облечь в поэтическую форму доносившиеся из сензал стенания. Он встретил на своем пути девушку, оперся об ее руку и под лаской ее взгляда начал свою поэму.
Они пришли, подруга, вместе с весной, цветами и птицами:
Вечером Идалина садилась за рояль, и звуки его терялись в малообитаемом предместье. Поэт, склонив голову ей на грудь, читал свои стихи. И домик сразу наполнялся образами черных- людей, призывами к жизни во имя свободы; это уже не был маленький дом в предместье — тут рождался целый мир. Какое имело значение то, что никто еще не знал Кастро Алвеса? Идалина уверена, что достаточно услышать голос поэта, чтобы полюбить его на всю жизнь; она играет для него, чтобы он отдохнул после работы. Погружает руки в густую черную его шевелюру, целует глаза, успокаивает его.
Вокруг дома поле и поют птицы. А здесь, в доме, уютно от присутствия женщины. Кажется, что Кастро Алвес забыл факультет, шум Ресифе, театры, славу, которой хотел добиться. Он только работает:
Ночью, при лунном свете, проникающем через окно, поэт творит. Он описывает страдания своих братьев, создает бессмертную поэму:
В стихах, которые он написал много позднее, когда прощался с жизнью, он поведал нам, подруга, о своей жизни в то счастливое время.
«Рабы» заполняли его часы. Он готовил оружие, чтобы вскоре выступить с ним за освобождение негров от рабства. Но сумел ли бы он подготовить это оружие, если бы в ночные часы работы рядом с ним не было Идалины? Он сам говорит нам об этих ночах:
И после того как он прочитывал ей написанные стихи, они, обнявшись, встречали наступающее утро.
В тот вечер он отправился на факультет, где он должен был читать «Век»; она же со сжавшимся сердцем осталась в своем домике в предместье.
Идалина знала, что этот вечер будет решающим в жизни ее возлюбленного: он либо сразу завоюет весь факультет, либо потеряет веру в свою поэзию, в избранный им путь. |