— Вы теперь куда? — спросил Егор.

— Мы туда же, куда и ты. Тебе надо срочно организовывать приличное алиби.

— Зачем?

— На всякий пожарный случай. Эти негодяи запросто могут заявить в милицию о нападении банды и укажут на тебя. А комендант тебя опознает.

— Но тогда они сами засветятся…

— Только в том случае, если не связаны с органами правопорядка. Мы не знаем их связей и возможностей. Конечно, какое-то время мы еще покрутимся по здешним лесам, понаблюдаем за твоей запретной зоной, но придет время, когда ты останешься один… если только не послушаешься совета и не уедешь. Короче, бери сейчас мотоцикл, на котором ездил в больницу, предупреди соседей и поезжай снова в… эту… в Фошню. В случае чего в больнице должны будут подтвердить, что ты весь день просидел возле своих пострадавших родственников. А мы подготовим еще одну дезу. В Фошне ресторан или кафе есть?

— Какие там рестораны — столовая да два магазина, продуктовый и промтоварный.

— Отлично. В три часа ты обедал в столовой.

Крутов усмехнулся, покрутил головой, разглядывая рассеянное лицо Воробьева, сказал виновато:

— Спасибо за заботу. Но ей-богу же, не стоит со мной возиться, как с мальцом. Уверяю тебя, все будет нормально, они не рискнут связываться со мной.

— Плохо ты знаешь жизнь, полковник, — меланхолически вздохнул Панкрат. — В чем-то ты профессионал, а в чем-то откровенный дилетант. — Он вдруг оживился. — А что это ты говорил о курганах? Этот «гаишник» аж позеленел. Что за курганы? При чем тут они?

— Да так… — Крутов замолчал, не желая пересказывать Воробьеву свой сон. — Будет время, побывай у местной достопримечательности — Бурцева городища. Говорят, ему тыща лет. Стоит это городище на кургане… и кто-то вскопал его подножие.

— Ясно, — сказал Панкрат, не дождавшись продолжения, хотя ничего ему ясно не было. — Посмотрю.

Больше они не разговаривали, занятый каждый своими мыслями.

Джип довез Крутова до Ковалей и в начале восьмого вечера высадил его у поворота на мостик через канаву. Не оглядываясь, Егор зашагал по обочине дороги к деревне.

— В Фошню, — коротко сказал Панкрат водителю.

КРУТОВ

Из Фошни он вернулся в начале десятого вечера, побывав в больнице и заодно у троюродной бабки, родственницы дяди Василия, еще очень подвижной и бойкой старушки, быстро сообразившей, что ей надо говорить, если кто-нибудь станет спрашивать о Крутове. Осип тоже понял, что от него требуется, но ему стало хуже, и Егору не удалось поговорить с ним по душам и объяснить все досконально.

Побывал он и в палате, где лежала Аксинья, бледная и потерянная, так и не уразумевшая, за что ее избили. После этой встречи настроение Егора упало, и он как о чем-то второстепенном подумал, что, возможно, придется до конца разобраться с бандой на гособеспечении и выяснить, чем занимаются люди в камуфляже на территории запретной зоны. «Нормальная» воинская часть вряд ли позволила бы военнослужащим вести себя подобным образом.

Елизавета прибежала, как только Крутов поставил на дворе мотоцикл дядьки Василия. Она была в халатике и босиком, и Егор невольно залюбовался фигурой соседки с крутыми бедрами и тонкой талией, удивляясь при этом, почему его так тянет к этой девушке. До сего дня его мужское естество не топорщилось и не возбуждалось от желания при одном взгляде на красивых юниц.

— Ну как там у них?

— Нормально, — ответил Крутов, успокаивая дыхание. — Аксинью выпишут дня через четыре, Осипа позже, у него легкое задето.