— Хватит пялиться! — проворчала Катя. — Намочи повязку и дай мне.

В этот момент зашел один из крепостных крестьян, которых Катя посылала на поиски кормилицы.

— Сударыня, Марта пошла в деревню, принимать роды у Ксении, жены кузнеца.

— Ладно, ступай… Что мне теперь делать? — Девушка обхватила голову руками. — Что же делать?! — в отчаянье крикнула она.

Ее маленькие пальчики вцепились во всклокоченные золотые пряди волос, словно намереваясь их вырвать.

Савелий уверенно положил руку ей на плечо и протянул бокал вина.

Выпейте, вы слишком нервничаете… Выпейте, и ваша голова прояснится. Здесь нужна твердая рука, а у вас истерика. Это тот самый молодой офицер?..

Катя утвердительно кивнула.

— Если он умрет, умру и я, — тихо прошептала она бледными губами.

— Возьмите себя в руки! Я принес спирт, промойте раны и вспомните все, чему учила вас Марта. У вас получится, вы не раз ей помогали. Действуйте! Он и так потерял много крови, только от вас сейчас зависит его жизнь.

Казалось, его слова вырвали ее из пучины безумия. Она быстро смочила бинт в спирте и приложила к ране на плече. Раненый застонал от боли и открыл глаза.

Его лихорадочный взгляд блуждал по комнате, пока не остановился на лице девушки, тогда он слабо улыбнулся.

— Ты… неужели это ты… — прошептал он и снова потерял сознание. Савелий увидел, как она подалась вперед, с трудом сдерживая ликование.

«Он узнал меня, узнал!» Сердце влюбленной княжны быстро забилось, и она промыла раны уже более уверенной рукой.

Теперь нужно было зашить. Лиза заправила нитку в иголку и передала своей госпоже. Осторожно, стараясь причинять как можно меньше боли, девушка принялась зашивать раны. Раненый был настолько слаб и измучен, что не мог кричать, он лишь тихо стонал, и каждый его стон заставлял сердце Кати обливаться кровью. Он ловил воздух запекшимися губами, и ей хотелось осыпать их поцелуями.

— Намочи ему губы, Лиза.

От напряжения у Кати затекла спина, заныли руки, пот струился градом по ее лицу. Время от времени Савелий промокал ее лоб влажным платком. Наконец с первой раной было покончено. Со второй дело обстояло сложнее. Было неясно, насколько она глубока. Катя промыла ее, как и первую, и так же зашила. Потом они втроем повернули юношу на бок, и она обработала сквозное отверстие под лопаткой и помолилась Богу за то, чтобы вражеская шпага не пронзила его сердце.

Через час, когда все бинты были повязаны, а раненый забылся в тревожном сне, Катя села на пол и прислонилась горячим лбом к кровати.

— И что теперь? — Прошептала она, не совсем уверенная в правильности своих действий.

Савелий погладил ее по голове.

— Все в руках божьих, моя птичка, крепись! Если он переживет эту ночь — будет жить, это я тебе говорю.

Катя тихо заплакала, уткнувшись лицом в ноги Савелия, тот зыркнул на Лизу и взглядом показал на дверь. Та кивнула и быстро удалилась.

— Вы сделали все, что могли и умели, а теперь молитесь, моя милая.

— Я не переживу, если он умрет! — Катя зарыдала во весь голос. — Не переживу, понимаешь?!

— Понимаю… Идите — умойтесь и попейте горячего чаю. Дождитесь Марту, она знает о ранах больше, чем мы.

Он поднял девушку с пола, прижал к себе и погладил золотую головку.

— Не плачьте, моя хорошая.

Катя, шатаясь, подошла к шкафу и переоделась в чистое платье, так как ее было запачкано кровью. И в этот момент услышала, что к дому приближается группа всадников.

Сердце девушки снова быстро забилось. Она почувствовала, что раненый в ее комнате и отряд у ворот имеют между собой непосредственную связь.