Но вот вопрос — собирался ли СССР захватывать эти территории, хотя бы способом добровольного присоединения? Этот вывод вызывает сомнения. Зачем тогда СССР возвращает Литве часть её территории, захваченной Польшей в 1920 году? Дело даже не в этом, а в том — почему Сталин согласовывает это с Гитлером? Какое Гитлеру дело до того, что Сталин будет делать внутри СССР? Тут только один вывод — Советский Союз не предусматривал включать Литву в состав СССР в 1939 году и заставлял Гитлера признать независимый статус Литвы, хотя Литва и находилась в «сфере» его интересов.

Но с Польшей, казалось бы, дело кончено — её делят пополам. И, казалось бы, каждый может делать со своим куском что пожелает — образовать республику или генерал-губернаторство. Партнёрам вроде не должно быть до действий друг друга никакого дела и очевидно, что это чисто немецкий вариант текста, полностью устраивающий немцев, поскольку такой подход не предусматривает независимой от Германии и СССР Польши с её будущими претензиями на свои потерянные территории.

Но… Если вы обратили внимание, то увидели, что в тексте Протокола троеточия — это автор убрал из него два абзаца, чтобы показать, как резко они меняют смысл раздела сфер влияния. Эти два абзаца могли быть вставлены в протокол только Советским Союзом:

«Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского Государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.

Во всяком случае, оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.»

Появление в протоколе понятия «независимое Польское Государство» рушит весь «раздел сфер влияния». Сталин оставил себе возможность похерить весь этот раздел и воссоздать Польшу.

Из этого протокола получилось только одно — в октябре 1939 года СССР передал Литве Виленскую область со столицей Литвы Вильнюсом (тогда Вильно). Это и предопределило присоединение Литвы к СССР в 1940 году.

Всё остальное было не так. Не получилось и воссоздания независимой Польши путём «дружественного обоюдного согласия». Не успел Сталин у Гитлера получить это согласие, Гитлер предпочёл отравиться.

Но сам протокол даже не косвенно, а практически прямо доказывает, что правительство СССР в 1939 году с ликвидацией Польши, как государства, не согласилось и, следовательно, у Советского Союза не было причин ликвидировать офицеров армии этого государства.

4. Бригада Геббельса как-то стороной обходит и прозаический вопрос — содержание «гордых и надменных» поляков обходилось Советскому Союзу в копеечку, которая лишней в то время не была. Н. Лебедева в том же сборнике «Катынская драма» пишет: «Содержание военнопленного, включая расходы на его охрану, обходилась немногим более двух рублей на „человеко-день“. Тем не менее, по сведениям тех, кто прошёл через Козельский лагерь, питание было достаточным, чтобы поддержать силы организма — выдавали 800 г ржаного хлеба, на обед и ужин — суп и кашу».

Для убийства с целью сэкономить расходы этого, конечно, маловато — это не мотив, но вот для того, чтобы заставить поляков работать и как-то оправдать затраты на себя — этого достаточно. Причём, и это уж точно известно, для советских исправительно-трудовых лагерей заставить работать хоть рядового, хоть генерала не составляло труда.

5. И наконец, бригада Геббельса полностью молчит на тему — а были ли у немцев мотивы убить поляков. Ведь все эти исследователи всячески уверяют, что в катынском деле они хотят узнать «правду», а правда всегда объективна. Кстати, и Геббельс требовал от немецких журналистов, освещавших катынское дело, чтобы они в своих выступлениях упирали именно на этот аспект: «Это не пропагандистская битва, а фанатичная жажда правды… Вообще нам нужно чаще говорить о 17-18-летних прапорщиках, которые перед расстрелом ещё просили разрешения послать домой письмо и т.