Откровенно говоря, с бригадой Геббельса и спорить неинтересно. Поэтому мы запишем это наблюдение Яворовского как косвенное Доказательство № 15 версии Сталина и приступим к косвенным доказательствам, которые отыскали советские подручные Геббельса.

Несколько слов о них. Из ранних наиболее выдающимися являются Ю. Зоря, В. Парсаданова и Н. Лебедева. Именно их работы привели к тому, что в апреле 1994 года Горбачёв публично возложил вину за смерть поляков на СССР.

Что двигало этими людьми? Если мы их об этом спросим, то безо всякого сомнения они ответят нам словами Геббельса: «Это не пропагандистская битва, а фанатичная жажда правды».

Какого типа «правдоискатель» Ю. Зоря, мы уже оценили при рассмотрении нюрнбергской подлости. Но Ю. Зоря наиболее систематизировал те «косвенные доказательства», которые так убедили Горбачёва. Поэтому давайте рассмотрим их, все остальные «правдоискатели», по сути, Зорю повторяют.

Что следует сказать. Из довольно большого объёма документов, рассмотренных этой частью бригады Геббельса, большая часть неумолимо свидетельствует, что военнопленные польские офицеры в 1940 году прошли через суд Особого совещания при НКВД, выбыли из лагерей военнопленных и перестали ими быть, по одной версии — юридически, по второй — физически.

Эти документы никак не опровергают положений обеих версий, в этой части версии одинаковы. Различие начинается позже: по одной версии Особое совещание приговорило поляков к расстрелу, по другой — сослало в ИТЛ. Как это было, мы рассмотрим позже, поэтому вопросы, связанные с Особым совещанием, мы отложим, а займёмся остальными косвенными доказательствами, найденными советской частью бригады, «фанатично жаждущей правды».

55. Зоря считает, что указание направить следственные дела военнопленных в 1-й спецотдел и вывоз их самих из лагерей военнопленных в распоряжение УНКВД областей косвенно доказывает, что они были убиты.

Это ничего не доказывает. Это лишь показывает, что Особое совещание действительно рассматривало дела на военнопленных и что они информационно отрезались от лагерей военнопленных. Ни оставшиеся военнопленные, ни администрация лагерей военнопленных не должны были даже случайно узнать, что случилось с теми, кто из лагерей убыл. На определённом этапе конвой над военнопленными начинал осуществляться силами УНКВД областей, они попадали в их сферу ответственности.

56. Зоря считает донесения о том, что пленные доставлялись в район Смоленска, свидетельствами о том, что они убиты. Но если новые ИТЛ для них были в районе Смоленска, то что должны были доносить люди, этапировавшие пленных, — что они доставили их в район Лондона и Парижа? Что должен был донести конвой, чтобы Зоре это понравилось?

57. Зоря считает, что распоряжения о скрытности вывоза из лагерей военнопленных, сделанные в самих этих лагерях военнопленных, — это доказательства того, что пленные убиты.

Но мы уже писали, что из-за малозаконного изменения статуса военнопленного на статус заключённого делалось всё, чтобы те пленные, кому этот статус не изменили, ничего об этом не знали.

Однако, вне лагерей перевозка пленных вообще не была не то что строгой, а даже служебной тайной. Сводки о движении тюремных вагонов в Смоленск, справка о том, сколько отправлено пленных из Старобельского лагеря, с указанием времени и количества партий, акт о сожжении почтовой корреспонденции — это документы, которые не имеют никакого грифа секретности. Не говоря о том, что на станции Гнездово в 2,5 км от будущей могилы их выгружали днём, открыто, на виду всего народа.

Как это может доказывать, даже косвенно, что пленные убиты НКВД?

58.