— Гражданин регистратор, — сказала она, — ваш сослуживец, из военного министерства, прислан гражданином министром проверить списки военных преступников.

— Поздненько, гражданин, — сказал регистратор, — я уже спрятал бумаги.

— Извините, любезный сослуживец, — отвечал новопришедший, — но у нас такая тьма работы, что разъезжаешь только в свободное время, а свободное время бывает у нас тогда, когда другие ужинают и ложатся спать.

— Если так, то извольте, любезный товарищ, но только, пожалуйста, поторопитесь; теперь, как вы сказали, пора ужинать, а я ужасно проголодался. Есть у вас полномочие?

— К вашим услугам, — сказал регистратор военного министерства, вытащив из портфеля бумаги, которые товарищ его, как ни торопился уйти, однако пересматривал с величайшим вниманием.

— О, тут все в порядке, — сказала жена Ришара, — мой муж и я все освидетельствовали.

— А все-таки надо, все-таки надо, — сказал регистратор, продолжая рассматривать.

Регистратор военного министерства ждал очень терпеливо, как человек, готовый к подобным формальностям.

— Все в порядке, можете приступить к делу, когда вам будет угодно, — сказал тюремный регистратор. — А много списков надо вам проверить?

— Около сотни.

— В таком случае вам придется поработать не один день.

— Потому-то, любезный товарищ, я намерен завести у вас маленькое отделеньице, разумеется, с вашего позволения.

— Как понимать это?

— А вот я познакомлю вас с моей женой — отличная стряпуха, а потом вы познакомитесь со мной: я добрый малый.

— Оно и видно; однако, любезный товарищ…

— Пожалуйста, без церемоний; я куплю дорогою устриц на площади Шатле да захвачу цыпленка в мясной, и мадам Дюран приготовит нам два-три отличных блюда.

— Право, любезный товарищ, вы соблазняете меня, — сказал тюремный регистратор, ослепленный таким великолепным ужином, недоступным для чиновника, который получал в месяц всего-навсего десять ливров ассигнациями, в сущности же, едва стоивших два франка.

— Так, значит, вы не отказываетесь?

— Куда ни шло!

— В таком случае работу до завтра, а сегодня гуляем.

— Гуляем.

— Куда же вы?

— Сию минуту, надо только предупредить жандармов, которые стерегут австриячку.

— Это для чего?

— А чтобы они знали, что я ушел, и, следовательно, зная, что никого нет в регистратуре, обращали бы внимание на каждый шорох.

— Прекрасная предосторожность!

— Теперь вы понимаете меня?

— Понимаю. Идемте.

Тюремный регистратор постучался в дверцу, и один из жандармов отпер ее с вопросом:

— Кто там?

— Я… регистратор… ухожу. Прощай, гражданин Жильбер!

— Прощай, гражданин регистратор. — И дверца захлопнулась.

Регистратор военного министерства наблюдал эту сцену с величайшим вниманием, и покуда дверь темницы королевы оставалась растворенной, украдкой заглянул в первую половину: он увидел жандарма Дюшена, сидевшего у стола, и, следовательно, убедился, что при королеве состоят только два сторожа.

Само собой разумеется, когда тюремный регистратор обернулся, товарищ его придал своей физиономии вид совершеннейшего равнодушия.

При выходе из Консьержери им встретились два человека — гражданин Гракх и двоюродный брат его Мардош.

Кузен Мардош и военный регистратор, каждый как будто повинуясь толчку одного и того же чувства, встретившись, надвинули себе на глаза один меховую шапку, другой — шляпу с широкими полями.