«Руки, написавшие за двадцать лет четыреста романов и тридцать пять драм, — это руки рабочего!»

И это не преувеличение в пылу полемики, а факт, правда, при одном уточнении. В огромную цифру — четыреста — входят и читающиеся как увлекательные романы десятки томов мемуаров, путевых записок по Франции, Италии, Африке, России, книги по истории Генриха IV, Людовика XIV, Наполеона… Наиболее полное французское издание сочинений Александра Дюма состоит из трехсот одного тома.

Сегодня модно говорить о скрытых резервах человеческого мозга. Пример Дюма показывает сколь они велики. Но в отличие от многих наших, даже очень талантливых современников, он сумел вычерпать из необъятных запасов памяти, вывести на свет божий из самых дальних закоулков мозга все темы, все сюжеты, все образы. Настолько все, что когда Дюма-сын спросил однажды старика: «Хочется тебе работать?» — «О нет!» — ответил он с выражением, на которое ему давало право воспоминание о том, сколько пришлось ему работать в течение сорока лет.

Так простим тщеславия потуги и снимем шляпу перед «мощным волом» литературы.

«Среди этой гигантской продукции мало неудач, — свидетельствует Андре Моруа. — К его романам обращается в часы досуга весь мир. Никто не читал всех произведений Дюма (прочесть их так же невозможно, как написать), но весь земной шар читал Дюма… Если еще существует, говорили в 1850 году, на каком-нибудь необитаемом острове Робинзон Крузо, то он, наверное, сейчас читает «Трех мушкетеров». Следует добавить, что и весь мир и сама Франция знакомятся с французской историей по романам Дюма. История эта не во всем верна, но она далеко не во всем фальшива и всегда полна самого захватывающего драматизма».

Как глубоко надо было знать историю своей страны, чтобы набрать столько сюжетов, полных «захватывающего драматизма». И все же роман не может быть абсолютно точным срезом эпохи с точной последовательностью годичных колец, как у дерева. Это лишь литературные вариации на темы прошлого, а не хроника событий и деяний великих деятелей прошлого.

Самым продуктивным для Дюма было десятилетие 1845–1855 годов. «Работая так, как никто не работал, отказывая себе даже во сне», он создал многотомный свод произведений, охватывающих несколько столетий общественно-политической, героической и трагической, бытовой и альковной истории Франции. Это беллетризованная история страны от формирования и взлета до падения абсолютистской монархии, от революции и ее террора, диктатуры, до империи Наполеона и ее крушения.

Всего за какие-то полтора года он опубликовал серию романов о закате и гибели монархии. Это «Ожерелье королевы», «Жозеф Бальзамо», «Анж Питу», «Графиня де Шарни», «Кавалер Красного замка» («Шевалье де Мезон Руж»). Различна судьба русских переводов этих романов. Если «Графиня де Шарни» издана в миллионах экземпляров, то «Кавалер Красного замка» не выходил на русский язык после 1917 года ни разу, хотя время действия, пик Великой французской революции — должно было бы вызывать повышенный интерес наших политизированных издателей и историков. Но, прочитав, наконец, и этот роман Дюма, вы, наверное поняли, почему именно он на протяжении почти восьми десятилетий был закрыт для нашей читающей публики. Взгляд писателя диаметрально противоположен оценке, какую давала той революции советская политизированная историография. Вряд ли, прочитав этот роман, родителям захотелось бы называть своих детей именами Марата и Робеспьера.