Но теперь я понимаю, почему многие не возвращались, - Фенар почесал бороду. - И понимаю, почему другие вернулись.

Наконец-то подошел Арсентий. Он посмотрел на Милана, потом перевел взгляд на Фенара и на Кирилла.

Можно, я просто ничего не буду говорить?

Нужно, - согласился Милан.

Обсудим позже, - поддакнул Кирилл. - Или никогда.

Ты, я смотрю, выздоровел, - Арсентий кивком указал на руку Кирилла, вспомнив, что лучший друг едва добрался до табала. - Даже морда лица у тебя прошла. Синяка-то больше нет!

Хотя бы подлечились. Быстро и бесплатно, - сказал Милан. - Не поймите меня неправильно, но... Мне кажется, не стоит затягивать момент. Надо бы расходиться.

Кирилл поежился - все-таки зябко здесь, до полноценного лета еще далеко. Впрочем, вполне может статься, что в этих краях как таковой жары нет, а прохладное безветрие воспринимается местными как благодать. Они ведь привыкли к лютым холодам, и такой вот чуть морозный, но прозрачный и ясный рассвет для них - настоящая благодать.

Надо бы расходиться, значит... Да. И правда ведь надо. Табал готов отправить их куда угодно, и все четверо это прекрасно знали. Даже если кто-то сомневался в возможностях этого феноменального устройства... Скорее, создания. Да, табал был живым. Определенно. Всесильная машина намерения. Скажи ей, чего желаешь, и получи. Ей ничего не стоит забросить человечка куда тому угодно.

Фенар все понял без перевода. Широко улыбаясь, он подошел и обнял Кирилла, похлопал его по спине и искренне произнес:

Я счастлив, что у меня есть такой брат, как ты. Спасибо тебе и удачи!

Все это время у меня была масса вопросов к тебе, - ответил Кирилл, когда Фенар отстранился. - Но, сдается мне, отвечать тебе на них не нужно. В конце концов, все и так ясно. И тебе удачи, брат, береги себя.

Они пожали друг другу руки. Переносицу обстреляли невидимые маленькие лучники, усеяв каждый миллиметр колючими стрелами. В горле запершило, но Кирилл знал, что сдержится. От сентиментальности он никогда не страдал.

Фенар задрал голову, прикрыл глаза козырьком ладони. По небу скользила, снижаясь, та самая летающая тарелка, что привезла их сюда.

Я отправлюсь своим ходом, - пояснил Фенар и ткнул пальцем в тарелку. - Она это знает.

Уверен? - с тревогой спросил Кирилл.

Более чем, - твердо ответил проводник. - Стража больше нет, никто и ничто не угрожает мне. Да и принести что-нибудь дельное нужно, Грент ждет. В суматохе я до сих пор ничего не прихватил для него.

Тем временем челнок снизился и отворил погрузочный люк.

Киря, - подал вдруг голос Арсентий. - Я иду с Фенаром.

49.

И Кирилл, и Милан как идиоты таращились на Сеню, не зная, что и сказать. Тот же дурацки скалился во все тридцать два и стыдливо пунцовел, словно школьник, застигнутый за просмотром эротического журнала.

Мне нужно еще раз туда, в Хаву, - пустился объяснять Сеня.

Идио-о-от, - протянул Милан и со смачным шлепком прижал к лицу ладонь. Кирилл все еще не мог подобрать слов.

Я ненадолго. Я обязательно вернусь, так и передай моим, Киря. Теперь я знаю сюда дорогу, и мне ничего не помешает вернуться, когда я захочу.

Но ведь потом будет тяжелее! - воскликнул, наконец, Кирилл.

Ему хотелось отвесить Сене хорошего леща, вразумляющего и отрезвляющего, да рука не поднималась. Этот дурачок был настроен как никогда решительно. Кирилл заглянул в блестящие от жажды приключений глаза Арсентия, и до него окончательно дошло, что друга не остановить. И не нужно даже пытаться.

Понимаю, о чем ты, - согласился Арсентий. - Но это - мой выбор. К тому же, повторяю, мы не прощаемся. До встречи, парни.

Качая головой с сердитым осуждением - скорее, впрочем, напускным - Милан пожал широкую и тощую, похожую на лопату с пальцами, ладонь Сени. Кирилл, отправляя лучшего друга в путь по чужой земле, был настроен оптимистичнее.