В часовне они обнаружили, что комендант, полковник Уичкот, уже распорядился подготовить неглубокую могилу в алтаре на южной стороне престола, которая была отвергнута Ричмондом и его спутниками, желавшими положить своего господина в склепе, где, как известно, покоились останки прежних королей. Но прошло уже более 100 лет с того времени, когда хоронили в Виндзоре какого-либо монарха, и существовали некоторые сомнения относительно местонахождения склепа. В конце концов они нашли его, топая по каменному полу до тех пор, пока не услышали глухое эхо. Камень был поднят, и, заглянув в склеп под своими ногами, они увидели большой свинцовый гроб, покрытый истлевшими обрывками пурпурного покрова. С одной стороны от него стоял маленький гроб, а с другой было пространство для третьего гроба. Они правильно предположили, что здесь лежит король Генрих VIII со своей третьей женой Джейн Сеймур, матерью его сына. По другую сторону от его гроба могло быть место для Екатерины Парр, его шестой жены, но, овдовев, та снова вышла замуж и была похоронена в другом месте. Благодаря этому – как показало их дальнейшее расследование – осталось место для гроба короля Карла.

Теперь оставалось только решить, какую надпись следует на нем сделать. Ричмонд набросал на полосе мягкого свинца слова: «Король Карл 1649», которые и были вырезаны на ней и прикреплены к крышке гроба. Один из аристократов пожелал еще раз увидеть лицо своего господина, и гроб был ненадолго открыт, прежде чем его запаяли окончательно.

Ричмонд теперь пошел договариваться с полковником Уичкотом о последних приготовлениях к похоронам, которые должны были состояться на следующий день. Комендант категорически отказался разрешить епископу Джаксону отслужить панихиду по умершему по Книге общих молитв, потому что использование этой книги было запрещено парламентом. Ричмонд с некоторой запальчивостью доказывал, что когда парламент вверил организацию похорон в его руки, то подразумевалось, что ему позволено выбрать службу на свое усмотрение. Уич-кот упрямо отказывался толковать действия парламента таким образом: он был убежден, что парламент не мог разрешить использовать «то, что они столь торжественно отменяли, и тем самым упразднить свой собственный законодательный акт». Тщетно Ричмонд и его спутники пытались убедить его, что разрешение в одном-единственном случае нельзя рассматривать как «упразднение» этого закона. Уичкот не согласился.

Тем временем тело короля было перенесено из его спальни в Сент-Джордж-Холл. Гроб несли солдаты гарнизона, четыре угла черного бархатного покрова на гроб – Ричмонд, Гертфорд, Саутгемптон и Линдси. Епископ Джаксон шел следом с закрытой Книгой общих молитв в руках. За ним следовали королевские слуги. Полковник Уичкот тоже присутствовал, чтобы удостовериться, что его приказы выполняются. Начал падать снег на обнаженные склоненные головы скорбящих и на черный гроб короля. Незадолго до 3 часов дня маленькая печальная процессия тронулась из часовни. Погода была все еще холодной. Земля была твердой от мороза, воздух – серый, лишенный солнца.

Уичкот предложил, чтобы епископ сымпровизировал в пуританской манере, но Джаксон не согласился. Никакой панихиды не было; никакие молитвы не были прочитаны вслух. Тело короля опускали в могилу в тишине, нарушаемой только приглушенными движениями маленькой группы людей у открытого склепа. Было минутное колебание, как поступить с богатым бархатным покровом, и тогда Ричмонд сделал знак, чтобы он был оставлен там во тьме, как и лежал, поверх гроба его господина.

Епископ, друзья короля и его слуги отвернулись, пока Уичкот руководил работами по возвращению камней на их места над захоронением, оставив Карла с его необычным компаньоном после смерти: вместе с королем, который оторвал англиканскую церковь от Римской католической церкви, чтобы получить политическое преимущество и удовлетворить свой чувственный аппетит, лежал король, который умер, потому что видел в англиканской вере самую лучшую и чистую форму христианского вероучения и церковь, воинствующую на земле.