– Эрик. Ему двадцать шесть, и он живет в Сиэтле. В возрасте десяти лет ему поставили диагноз редкой формы костного рака. Никто не ожидал, что он будет жить… – Его лицо потемнело от воспоминания.

– Но он выжил, – продолжила Оливия.

– Мой сын жив и здоров, – кивнул в знак согласия Джек. – И я крайне благодарен за это.

После Гриффин рассказал, что Эрик работает на «Майкрософт» и очень хорошо справляется. Взгляд Оливии автоматически метнулся на его безымянный палец. Джек упомянул о сыне, но не о жене.

– Эрик выжил после рака, – ответил Джек. Он определенно заметил ее быстрый взгляд. – Но к сожалению, мой брак – нет.

Значит, он понимал, что произошло в жизни Оливии, на личном, а не на профессиональном уровне.

– Мне жаль.

– Это случилось много лет назад, – беспечно пожал плечами Джек. – Жизнь продолжается, продолжаю жить и я. А вы разведены?

Хотя Гриффин и задал Оливии этот вопрос, она была уверена – он знает ответ.

– Уже пятнадцать лет, – все же ответила Оливия.

После этого разговор потек непринужденно, но пришла пора отправляться на встречу с матерью. Время для нее пролетело мгновенно. Взяв сумочку, Оливия встала и протянула руку Джеку:

– Мне приятно было познакомиться с вами.

– Мне тоже, – ответил он, вставая и пожимая ей руку.

Джек на короткое мгновение сжал ее пальцы, будто говоря, что между ними установилась связь. Когда они встретились сегодня утром – и даже до встречи, – Джек раздражал Оливию, но он смог побороть ее недовольство. Выходя за дверь кафе, Оливия почувствовала, что у нее появился друг. Она прекрасно понимала, что Джек Гриффин – необычный мужчина. И она не сделает ошибки – не станет недооценивать его.

Именно Сесилия хотела развода. Она первая наняла адвоката. Черт, она вбила эту дурацкую идею и ему в голову. Сесилия хотела освободиться. Хорошо, ладно. Если она предпочитает не быть с ним, он едва ли станет бороться за привилегию оставаться ее мужем. Но сейчас в своей попытке покончить с этим браком, каким бы он ни был, они натолкнулись на неожиданное препятствие. И все потому, что подписали это соглашение, которое было предназначено для подкрепления их свадебных клятв. Какое-то решение должно быть принято. Нет смысла ждать дольше.

Ян вылез из машины и медленно вошел в здание, приближаясь к квартире на первом этаже, которую они когда-то делили. Его раздражало то, что ему приходилось звонить в дверь, которая вела в его недавний дом. После их расставания Ян вынужден был переехать на базу. К счастью, его друг Эндрю Леки позволил Яну оставить некоторые вещи в своем доме. Ян изо всех сил надавил на звонок, стараясь побороть негодование. Убрав палец с кнопки, сделал шаг назад и расправил плечи. Он скрыл свои эмоции так, как его учили на базовом курсе, не желая показывать их Сесилии.

Его жена открыла дверь и нахмурилась, увидев, кто пришел.

– Я подумал, нам необходимо принять какое-то решение, – объявил Ян решительным тоном.

Не важно, как много раз он говорил себе, что не должен чувствовать к ней ничего, но слова не помогали. Ян не мог находиться с Сесилией в одной комнате и забыть, как они занимались любовью или то, как в первый раз он почувствовал ребенка внутри ее. А кроме того, Ян не мог забыть, как стоял над могилой дочери, так и не получив возможности подержать Элисон или сказать ей о своей любви.

Сесилия держала дверь открытой.

– Хорошо.

Сомнение в ее голосе было очевидным.

Ян последовал за ней в небольшую гостиную и присел на край дивана. Они купили его на гаражной распродаже вскоре после свадьбы.