— Я верю, Кэтрин, что вам очень жаль. А теперь забудьте об этом. К счастью, еще не поздно начать все заново.

— Начать заново, Дэниел? Но вы забываете, что у Бриджит есть муж. Если вы думаете, что она может развестись, то ошибаетесь. В данной ситуации о разводе не может быть и речи.

Его глаза внезапно потемнели, а брови нахмурились. Но голос его был очень спокоен, когда он сказал:

— Это мы еще посмотрим, Кэтрин.

— О, Дэниел! — Она поднесла обе руки к горлу и собиралась было ему возразить, когда в комнату вошел Том.

Он шел быстрым шагом, но, едва переступив через порог, остановился. Осторожно притворив за собой дверь, он уже медленнее направился туда, где сидел Дэниел.

— О, добрый вечер, Дэниел, — поприветствовал он Дэниела, вставшего ему навстречу. Заметив, что тому трудно ступать на левую ногу, добавил: — Садитесь, садитесь. Зачем же вы встаете.

Но Дэниел не стал садиться, а, опершись левой рукой о спинку стула, протянул Тому правую. Лица обоих были очень серьезны, пока они пожимали друг другу руки.

— Как у вас дела, Дэниел? — вежливо осведомился Том.

— О, у меня все прекрасно.

Том пододвинул себе стул и сел напротив Дэниела, а Кэтрин тем временем встала и, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Том посмотрел на дверь, закрывшуюся за женой, потом перевел взгляд на ногу Дэниела.

— Как это с вами случилось, Дэниел? — спросил он.

— Мой самолет упал в море, и я упал туда же вместе с самолетом.

— Вам повезло, что вы остались в живых.

— Да, мне действительно повезло, Том. Очень повезло.

— Вас нашли сразу же?

— Нет, только через пять дней.

— О Боже! И вы пробыли пять дней в море с раненой ногой?

— Я не знал, что у меня ранена нога, Том. Я, к счастью, вообще ничего не знал, пока болтался в море. В этом мне тоже повезло.

— Надеюсь, вы не потеряли ногу?

— Нет, нет, нога все еще моя, — Дэниел с улыбкой похлопал себя по колену. — Но они вставили в нее железные шурупы — два посередине и два наверху. Они сказали, что, когда шурупы вынут, нога снова будет сгибаться.

— Еще раз хочу сказать, что вам очень повезло.

— Да, Том, мне в самом деле очень повезло. Вы даже представить себе не можете, как мне повезло.

— Вы еще долго пробудете в госпитале?

— Думаю, еще две-три недели. А потом меня пошлют тренировать пилотов. Когда я поступил в армию, никак не могли решить, послать ли меня самого летать или отправить обучать других. Что ж, получается, что мне удастся поработать в обеих областях.

На этом формальный разговор был окончен, и Том понял, что пришло время перейти к теме, которая волновала обоих. Встав, он нервно прошелся по комнате и остановился у камина.

— Я лучше сразу вам во всем признаюсь, Дэниел, потому что это лежит на мне тяжким грузом. Мы все поступили с вами подло и горько раскаялись в этом впоследствии. Что касается меня, могу вам сказать, что мне с самого начала не нравилась вся эта история: мне не хотелось скрывать от Бриджит, что вы были у нас, торопить со свадьбой и так далее. Но обстоятельства были таковы, что мы не могли поступить иначе, — так нам, по крайней мере, казалось. Вы должны это понять, Дэниел: то, что мы сделали, низко, но нас вынудили на это обстоятельства. — Он отвел взгляд от камина и посмотрел на Дэниела. — Питер очень хороший парень, честный и порядочный. На такого человека можно положиться, — продолжал он. — И Питер буквально обожал Бриджит — и до сих пор обожает.