Прошло время, наконец издалека увидел Кэтлоу, с легкостью гарцующего на прелестной черной лошади. На мгновение Джайлс ощутил легкий укол зависти — ему захотелось быть хозяином такого скакуна.

Поднял ружье, приготовился.

Внезапно наездник резко изменил направление. Джайлс выругался. Подумал: «Что за чертовщина!»

Минутой позже сзади раздался голос:

— Никак я тебя одурачил? Ну что ж, вот мы и встретились!

Очень немногим людям дано знать момент своей смерти. Но Мэтт Джайлс понял — для него этот момент наступил. В приступе дикого отчаяния сообразил, что все кончено, однако решил доиграть до конца. Перевернулся на спину и выстрелил.

Только до того, как он успел перевернуться, в него уже впились две пули: одна прошла через плечо и вышла наружу из груди, вторая вонзилась между ребер. Он в первый и в последний раз глянул в глаза Биджи Кэтлоу.

Его же пуля просвистела в чистом, прозрачном воздухе над живописным мексиканским ландшафтом.

Паркман лежал в своей просторной кровати, уставившись в потолок. Он провел бессонную ночь. Таких бессонных ночей было несколько с тех пор, как пришла весточка от Джайлса из Игл-Пасс о том, что тот нашел Кэтлоу. Теперь с нетерпением ждал известий о его смерти.

Наконец не смог дольше лежать, встал и оделся. Прошел на кухню — и застыл как вкопанный. Весь стол был заставлен грязными тарелками, его лучшими тарелками, привезенными им из Каролины.

Никто, ну просто никто, кроме, разумеется, его самого, не пользовался этим сервизом. И он-то извлекал его на свет Божий, только когда приглашал гостей.

Повар должен был уже закончить свою работу — Паркман посмотрел на часы — час назад.

Паркман был вспыльчивым человеком, теперь пришел в ярость. Он вышел из кухни, направился к сторожке — и опять глазам своим не поверил.

Лошадей в загоне не оказалось. Каждое окно сторожки снаружи было завешено одеялом. От дверной ручки к столбику коновязи тянулась веревка, удерживая дверь закрытой, а еще к столбику был привязан двуствольный дробовик, нацеленный на дверь. Курки были взведены, все устроено так, что любой, попытавшийся открыть дверь изнутри, неизбежно вызвал бы выстрелы из обоих стволов.

Паркман подошел к столбику и, соблюдая осторожность, отвязал дробовик. Затем открыл дверь сторожки, крикнул:

— Что, черт возьми, здесь происходит? Клянусь Богом, Гарри, я сыт по горло твоими шуточками и…

Но тут краем глаза увидел просторную веранду дома, которая до этого момента ниоткуда не просматривалась. Там кто-то расположился в его любимом кресле. Паркман окликнул его, но не получил ответа.

Обрадовавшись возможности излить на кого-то гнев, он почти бегом ринулся к веранде. Незваный гость в шляпе, надвинутой на глаза, казалось, безмятежно спал.

Прыжками взлетев по ступеням, Паркман сорвал с наглеца шляпу, открыл было рот, чтобы обрушить на него град ругательств. Но тут увидел холодные глаза Мэтта Джайлса.

Уже к ночи о случившемся говорили на всех стоянках. Вместе с гуртовщиками необыкновенная история поползла по трактам дальше, на север. Паркман направил наемного убийцу к Бидже Кэтлоу, а наймит вернулся к пославшему… мертвым. Мало этого, Биджа увел у владельца салуна табун великолепных скаковых лошадей, включая и его самого любимого коня. Он ел в его доме из драгоценных тарелок хозяина.

Даже работники Паркмана посмеивались.

Прежде чем похоронили Мэтта Джайлса, осмотрели его раны и пришли к единодушному выводу: Кэтлоу перехитрил наемного стрелка, зашел сзади, предоставив тому шанс вступить в борьбу, так как не вызывало никаких сомнений — Джайлс был застрелен, когда переворачивался на спину.