Изменить размер шрифта - +
О пиратской копии его последнего Приключения, кубик с которым я достал в двенадцать лет. Хотел бы рассказать, что с ним сделали Черные Ножи.

И о том, как он это перенес.

Один из крутейших ублюдков в истории Студии. Как они его сломали. Как заставили рыдать, скулить и умолять. Как, в самом конце, он мог лишь содрогаться. Как смерть шла к нему целую неделю.

Как он был мертв два дня, мертв изнутри, когда они наконец убили его.

- Говорят, бывает участь страшнее смерти. Но никто не слышал об участи худшей, чем попасть в лапы Черных Ножей. Потому что, адово пекло, такой не бывает.

Дошло ли до них? Поняли ли они?

Марада наконец ставит свой внутренний стержень и собирается с силами. - Есть истина в его словах, - признает она. - Черных Ножей боятся все роды Бодекена. Боятся и ненавидят. Они бросили даже жалких богов, которым поклоняются Пустоши. Насколько мы смогли понять, опираясь на показания пленных Ножей и на... на останки тех, кто стал их пленниками - общество Черных Ножей базируется на колдовстве... примитивного и... мерзко-дикарского сорта. Цель войн для них - поимка пленников. Пленников, которых... ритуально пытают, чтобы их мучения привлекли демонов; их боль - их жизни - меняют на некие темные силы. Пытки Черных Ножей славятся своей... изобретательностью.

Да, это отличное подведение итогов, клинический анализ, но такое сушеное говно никого не поразит. - Слышали ее? - спрашиваю я всех и каждого. - Позвольте перевести. Мы могли бы изнасиловать их жен, убить бабушек, съесть детишек, вставить палки их треклятым собакам - к нам не отнесутся хуже, чем сейчас, когда мы невинны. Поняли? Дерьмо уже выше губ, а прилив не наступил.

Они переглядываются, смотрят на меня, и после одной долгой секунды, потраченной на мысль "о боже, какие цветастые фразы этот выдает" снова начинают болтать, словно я и не открывал рта, словно я никого не способен впечатлить.

Я гляжу на грубо высеченный гранитный парапет и жалею, что не могу с воем и рычанием выгрызть из него кусок. Я уже не боюсь. Уже не тоскую. Я писаю кипятком.

Дело не в смерти. Не в пытках. Дело в том, что этим членолизам плевать на мои слова.

Нет.

Нет ни малейшей причины, чтобы ко мне прислушались. Я ведь ничего особенного не сделал. Во мне нет ничего особенного. Всю дорогу я был жалким исполнителем эпизодов, "надерите-мне-зад-до-крови".

Я заслуживаю большего. Я заслужил большее.

Я должен быть звездой.

>>ускоренная перемотка>>

Глаза Рабебела двигаются, губы шевелятся. - Но... если нескольким удастся бежать, они смогут вызвать помощь - даже полное спасение: Северный Рендхинг не так далеко. Кажется, в этом главная надежда...

- Что? Они работают на нас за гроши, но даже не заслужили предупреждения? - Я склоняюсь к нему так близко, что мог бы укусить за щеку. Шепчу: - Хочешь бежать? Лучше беги сейчас, или я сам тебя прикончу.

Спорить готов, на вкус он вроде свинины.

Стелтон разделяет нас плечом. - Слишком близко, Кейн. Отойди. Сейчас же.

Я смотрю в эти глаза цвета поноса. - А если не захочу?

Латная рукавица Марады падает мне на плечо, будто стальной кирпич. - Кейн, сейчас не время...

- Самое время. Единственно нужное время. - Я стряхиваю ее руку и скалюсь, видя, как в глазах загорается пламя. - Вы, трахнутые идиоты с булавочными головками на плечах, вы слышали, что я сказал? Они не животные. Вам не обмануть их живой приманкой. Когда они налетят на лагерь, не будет бессмысленной бешеной возни. Первым делом они будут мучить их, вызнавая, куда делись вы. Как долго будут молчать носильщики? Дерьмо, зачем им молчать?! После того, как вы отдали их на пытки?

- Так что ты предлагаешь? Это единственный шанс для нас! - Ядовитый взор Рабебела наводил бы куда больший ужас, если бы не тряслась челюсть. - Или есть идея получше?

И.

Быстрый переход