Потянулось ожидание. Но разоружить бойцов группы Кирпичникова никто не пытался, хотя хижина была окружена не менее чем полусотней воинов. Тонкие стены в случае чего не смогли бы защитить от очередей, тем более что только небольшая часть индейцев была вооружена современными американскими винтовками М16 калибра 5,56 мм, а у большинства были автоматы АК-47 калибра 7,62 мм, которые разнесут тонкие стены не хуже гранатомета. Но никто не выказывал волнения. Сами пошли на такой риск, и пенять было не на кого. Вообще-то Кирпичников изначально не намеревался оставлять себя и свою группу в заложниках. Но он не предусмотрел умения индейцев передвигаться неслышно, как спецназовцы, а Валеев, видимо, был занят наблюдением за площадью, где арестовывали американцев, и прозевал момент окружения. Если бы возникло осложнение, выручить мог бы только капитан Альварес со своей группой, что залегла на окраине деревни.

– «Конкистадор», я – «Первый», как слышишь меня?

– Я – «Конкистадор», слышу нормально. Как обстановка?

– Сам не видишь?

– Мне не видно.

– Мы в хижине. Окружены толпой до полусотни повстанцев. Ждем результата. Дуку-Доку выносит «Стингеры» за пределы деревни.

Майор Старогоров выглянул из хижины.

– Охраны осталось человек двадцать. Но притащили два пулемета.

– «Конкистадор», слышишь?

– Слышу.

– Будь готов выручать. «Батыр» будет докладывать тебе общую обстановку. «Батыр»!

– Я готов, – отозвался майор Валеев. – На окраине деревни, со стороны группы «Конкистадора», сняли защитную цепь. Там осталось человек пять, не больше.

– Все нормально. Хочется надеяться, что нам сегодня воевать не придется. Осталось ждать недолго. Ага… Вождь идет к нам.

Дуку-Доку пересек деревенскую площадь широким решительным шагом и направился к хижине, где находились россияне. Перед низким входом вождю пришлось согнуться, чтобы войти внутрь, да и хижина была не настолько высокая, чтобы он мог там поместиться в полный рост. Голову, по крайней мере, приходилось склонять, что Дуку-Доку не нравилось, поэтому он сел на порог, скрестив перед собой длинные ноги.

– Американец ругается. Я назвал его старшим агентом, он рассвирепел. А когда его связанного уложили рядом со «Стингером» в лесу, у него началась истерика. Пытается вырваться из пут. Пришлось дать ему прикладом в лоб и связать потуже. Но его поведение показывает, что ты прав. Вернее, я надеюсь, что ты прав. А сейчас скажи мне, кто ты?

– Человек.

– Ты пришел из Венесуэлы? Прилетел, то есть. Твой вертолет видели.

– Да.

– Зачем?

– Предупредить тебя.

– Зачем? Какое тебе до меня дело?

– Мне нет до тебя дела. Мне мешали американцы. Они мешали моим друзьям.

– Венесуэльцам?

– Да.

– Но ты же европеец?.. Я понял. Ты – русский. Ты продаешь оружие Венесуэле.

– Я русский, но я не продаю оружие. Я пытаюсь снять с венесуэльцев обвинения, чтобы нам не запрещали торговать с ними. Вот и все.

– Американцы мешают?

– Да. Они хотят торговать сами. Конкуренция.

– Это я понимаю. Но венесуэльцы все равно будут продавать нам оружие.

– Ты уверен?

– Уверен. Я знаю это.

– А я не знаю. И ты мне этого не говорил.

Дуку-Доку улыбнулся широко и открыто, словно вступил в заговор, и согласно кивнул.

– Что может знать вождь маленького отряда? Ты правильно думаешь. Но мы еще подождем. Я хотел бы убедиться, что ты был прав до конца. Мне жалко терять те «Стингеры», что привез с собой Кон, но лучше потерять их, чем жизнь.