— Я тебя спасу! — выпалила она, и он не успел ее остановить, уже исчезла.

Тьфу, ты. Вот напасть. И какой Маза дернул его за язык? Его чуть не пришибло упавшей сверху лестницей. Он бы и не вылез, но сверху донеслось пыхтение и шум борьбы. Скрипя зубами, дав себе слово сразу вернуться обратно, он взбирался наверх, чувствуя определенные трудности из-за скованности всех четырех конечностей.

Едва вылез, то оказался в самой гуще схватки. Поджарый чучмек пытался прирезать Михаилову дочку. А чего церемониться, у той у самой ножик. На шее у сумита свежий неглубокий порез. Да, такие вещи получаются у бати гораздо лучше. Видно, она пыталась перерезать горло спящему или отвлекшемуся боевику, но не рассчитала силы.

Боевик догнал Лизу и коряво взмахнул ножом. Именно при таком корявом вроде замахе получается разящий смертельный удар.

— Сюда смотреть! — крикнул спецназовец.

Боевик оглянулся. Антон коротко подпрыгнул и дал ему с обеих ног в челюсть. Не с одной же, раз обе вместе скованы.

Раздался хруст одновременно сломавшихся челюсти и шеи. Спецназовец со всего мху шваркнулся на пятую точку. Плакала Лиза. В доме зажегся свет почти во всех окнах.

Забегали люди и почему-то все кинулись бить спецназовца.

— Устроила ты мне, дурында голенастая! — подумал он, торопливо гася сознание.

За ночь вход очистили от кирпича.

— Иди, показывай, ишак! — велел Михаил.

С ним на этот раз пришли шестеро. Жанну ему только показали, оставив в машине.

Там же мелькнула Лиза. То что, девчонку посадили рядом с шахидкой, о многом сказало спецназовцу.

В общем, он не заблуждался насчет моральных качеств бандитов (а их попросту нет никаких), но все-таки не ожидал, что он так поступит с собственной племянницей.

И знает ли Артур? А если знает, скорее всего, знает, как он разрешил?

Он пытался слегка прозондировать мозги главаря, нащупывая так называемые «плюсовые» мысли, то есть мысли, которыми люди пытаются оправдать свои поступки и вернуться в комфортное стабильное состояние. Антон никогда не был крутым специалистом в этой области, у Ивана это всегда получалось лучше. В мозгах бандита имела место полная сумятица, он ухватывал обрывки неких мыслеобразов, среди которых мелькало личность Лизы, но она была так глубоко запрятана, и единственное, что удалось ухватить, что она полукровка, то есть не чистая сумитка. Отчего то это имело решающее значение. Словно почувствовав копошение в его голове, бандит стал метать гневные взгляды, и Антон счел за лучшее эксперименты прекратить, в очередной раз удивившись разнообразию проявлению рас.

Сумиты и славяне жили на одной планете, но первые оказались намного интуитивнее вторых. Вероятно, более дикая необразованная нация имеет свои плюсы перед теми, кого развратила цивилизация. За дикарей наука не думает, они сами вынуждены добывать пропитание и драться за свою жизнь, это делает их более конкурентоспособнее в борьбе за выживание.

Антон прикинул, что было бы, если убрать всю мишуру цивилизованности и оставить эти две расы бороться за свое собственное существование. Впрочем, это уже не вопрос, а ответ.

Как и ожидалось, Антону досталось право первооткрывателя. Короткая лестница из трех растрескавшихся каменных ступеней привела в темный неосвещенный чулан.

Сумиты, обзаведшиеся фонарями, осветили его.

Помещение было небольшое. На бетонном полу еще валялись остатки битого кирпича.

В противоположной стене отсвечивала в лучах фонариков металлическая дверь с байпасом посредине.

— Открывай! — велел Михаил.

Сами бандиты отошли к входной двери, но красноречиво показывали оттуда дула автоматов. Спецназовец пытался посмотреть сквозь дверь, но сквозь железо у него всегда плохо получалось, вдобавок в состав двери входили тяжелые металлы, но кое-что он узрел, и это ему не понравилось.