— На нем ничего нет.

— Ну тогда врежьте ему как следует. Чтобы он все вспомнил. Да не туда. По ране бейте. Удар. Вскрик боли.

— Ну что? Скажешь? Или добавить?

— Я... ничего... не знаю. Новый удар. Новый вскрик.

— Ладно, хватит. Тащите его в машину. Там разберемся. И обыщите квартиру. Возможно, он хранил что-то здесь.

Люди разбрелись по комнате, сбрасывая на пол и вороша вещи.

— В шкафу посмотри.

К шкафу направился один из ворвавшихся в квартиру людей. И взялся за ручку.

Иван Иваныч в ужасе замер. Уже в который раз за этот вечер. Скорее всего последний раз за этот вечер. И за эту жизнь...

— Шухер! — громко крикнул кто-то из кухни.

— Что такое?

— Кажется, их дружки подъехали.

— Сколько?

— Откуда я знаю. Не меньше двух машин.

— Вот сволочи!

Заклацали затворы оружия, но это было не так страшно, как тихое касание пальцев за ручки дверцы шкафа.

— Держите дверь. А вы — окна. Ну живей же! В коридоре хлопнул негромкий взрыв. Еще один. И помещение заполнилось каким-то резким, перехватывающим дыхание газом. Все закашлялись. Последним — голый любовник в шкафу. Но его кашля за хлопками частых выстрелов никто не услышал. В квартиру вломились люди в бронежилетах, ведущие ураганную стрельбу на поражение. Кто-то страшно закричал. Кто-то отпрыгнул за опрокинутый стол, который тут же был изрешечен крест-накрест длинной автоматной очередью. Несколько шальных пуль ударили в шкаф, в щепки разнося прессованную стружку. Потом кто-то тяжело ударился о боковую стенку.

— Справа!

— Бей!

— Берегись!..

Тихие хлопки пистолетных, через глушители, выстрелов. Глухая дробь автомата. Еще несколько вскриков и стонов...

— Они на кухне. Они отползли на кухню! Я видел. Вон капли крови.

— Тогда разом...

Снова часто застучали выстрелы. Снова упали тела.

— Черт! Они попали! Они убили меня... Мгновенная тишина. И тут же со стороны коридора послышались осторожные, крадущиеся шаги.

— Похоже, мы опоздали. Они кончили всех.

— Кто кончили?

— Все — всех!

— Тогда уходим. С минуты на минуту здесь будет милиция.

— Погоди, там их раненые. Их надо... Иначе они расскажут...

— Где?

— За диваном.

Кто-то быстро обежал комнату. Хлопнули два выстрела. Кого-то проволокли по коридору. Стукнула дверь. И наступила тишина.

Мертвая тишина.

Иван Иваныч осел на враз подогнувшихся ногах. Он все еще не мог понять, что произошло. И не мог понять, жив он или уже нет. Он сел среди тряпок и тихо заскулил. От жалости к самому себе.

Дверь шкафа медленно и с душераздирающим скрипом раскрылась. Но не полностью. Потому что уперлась в лицо упавшего на пол человека. Человек лежал в луже. Собственной крови. Рядом с ним лежал еще один человек. И еще два поперек дивана. Который весь был залит красным. Так же как пол вокруг. И как стены. Кроме красных пятен и брызг, на стенах были многочисленные выбоины от пуль.

Квартира напоминала поле боя. Со всеми атрибутами поля боя. В том числе с трупами. И разбросанным вокруг оружием — автоматами и пистолетами, один из которых перепуганный до смерти Иван Иванович тут же и схватил. Чтобы защитить свое беззащитно-голое тело от возможного нападения. Мало ли кто еще притаился в коридоре или под кроватью? Но тут же, почувствовав что-то липкое и расползающееся под пальцами, испуганно отбросил. И, уже ни о чем не думая, побежал к двери. Но поскользнулся в луже крови и упал, ударившись головой об пол, на мгновение потерял сознание.