Чаще всего они появлялись возле четвертой казармы... возле столовой... в физкультурном городке...

Место постоянной дислокации, по всей видимости, четвертая казарма...

Смена караулов через три часа... Посты по углам. Там, где фонари... Караулка с северной оконечности... Несение службы оставляет желать лучшего. Бойцы на постах дремлют, подходы надлежащим образом не отсматривают. Сменный караул подпускают без предписанного уставом окрика... В общем, нормальный среднеарифметический бардак...

Ну что, все понятно?

— Все.

— Тогда мы пошли.

— Счастливо.

Отработавшая свое боевое дежурство первая пятерка шагнула в темноту и растворилась в ней, как черные кошки.

— Вторая казарма. Три человека. Один, мне кажется, похож.

— Вижу. Который?

— Крайний слева.

— Вижу. Но не узнаю.

— Я тоже не узнаю. Ложное опознание.

— Еще пятеро. Тот, что с правого края, и тот что в центре.

— Заметил.

— Похожи?

— Эти похожи. Особенно крайний.

— Согласен. Это они. Опознание!

— Двое возле плаца... Опознание.

— Шесть бойцов на волейбольной площадке.! Трое...

Опознание. Опознание. Опознание...

— Опознание подтверждаю! Перехожу к выполнению второй половины работ, — передал команддир второй пятерки.

— Подтверждение опознания, — доложил paдист. — Запрашивает, какие будут дополнительные указания.

— Никаких дополнительных указаний не будет. Работать. И ждать подхода основных сил. Передайте.

— Есть!

— Дневальный?

— Я!

— Доведите до сведения личного состава — всем быть готовыми через три часа. Лагерь свернуть, все за собой подчистить. И чтобы ни одного окурка, ни одного следа... Ясно?

— Так точно.

Через три часа лагерь был свернут. Палатки и маскировочные сети сняты, сложены и заброшены в машины, сорванные ветки равномерно разнесены по округе на триста и более метров, отверстия в грунте от колышков и палаточных стоек выровнены, выгребная яма засыпана и покрыта дерном. Местность приобрела первоначально нетронутый вид.

— Взвод... стройся!

Бойцы коротко пробежались по поляне и замерли, подперев друг друга плечами и выровняв в единую линию носки.

— Слушать боевую задачу. Нашему подразделению предстоит совершить скрытый марш, выйти на рубеж атаки и через два часа двадцать пять минут атаковать и уничтожить превосходящие силы противника, максимально используя эффект неожиданности. Силы того противника... которого вы знаете. Сдаваться без боя они не будут. А будут оказывать сопротивление, где и как только можно. Так что потери в личном составе не исключены.

Раненых, убитых, оружие и предметы, по которым можно опознать нашу принадлежность, на поле боя не оставлять. Выносить. Или уничтожать подрывом толовых шашек и гранат. В случае попадания в плен — молчать и отдуваться самостоятельно. Убить они, вполне возможно, не убьют, а вот под суд подвести могут. Всем все ясно? На что идем, чем это может быть чревато?

— Так точно!

— Отказники есть? Пауза.

— Отказников нет.

— Вопросы есть? Пауза.

— Вопросов нет! Ну, тогда, значит, выход через четверть часа. Ни пуха...

— К черту, товарищ майор!

Глава тридцать четвертая

Иванов Иван Иванович осматривал строй предложенных ему на выбор телохранителей. Телохранители были как на подбор — один другого краше. Правда, не мастера спорта и не олимпийские чемпионы.