7

…Услышав из уст шефа госбезопасности сакраментальное: «Так существует же еще и восточное гостеприимство», Воротов лишь угрюмо ухмыльнулся. А на чем они еще пытались оттянуть время отлета российского Президента из Казахстана, если не на восточном гостеприимстве? Но дело в том, что гостеприимство это должны демонстрировать не он, Воротов, и его люди, а Президент Кузгумбаев, который никакого сочувствия действиям путчистов не проявляет. И уговорить которого еще труднее, чем заставить действовать по указке главного заговорщика.

Нет, пока что это кое-как удается. Расчет на то, что Кузгумбаев давно симпатизирует Елагину и не прочь задержать его на часик у себя, расширив программу пребывания. Ведь о чем пишет сейчас вся пресса, в том числе и оппозиционная, Казахстана? Да о том значении, которое придается главой российского государства дружбе с Казахстаном. Ведь не в Украину же Елагин подался, не в братскую Беларусь, и даже не в США, а именно в Казахстан. Чтобы продемонстрировать… Чтобы получить моральную и политическую поддержку… Наконец, нейтрализовать Казахстан, исключая его из сферы влияния гэкачепистов.

А о чем пишет вся зарубежная пресса, которую местные газетчики в националистическом раже так щедро цитируют? Да все о том же, из всех стран на полупостсоветском пространстве Елагин избрал Казахстан, из всех лидеров суверенных государств — Кузгумбаева. И как же хлестко это звучит, как укрепляет авторитет Отца Казахов в глазах местного бомонда!

— Гостеприимство — да, это понятно, оно способно отвлечь и захватить, — молвил тем временем Воротов, — но не настолько же…

— Делайте, что хотите, однако на три часа вылет должен быть задержан.

— И что потом? — механически как-то поинтересовался Казах. Он и не собирался задавать этот явно неприличный в их среде, не подобающий кагэбисту, вопрос. Тот вырвался как-то сам по себе.

— А что… «потом»? — резко отреагировал Корягин. Однако резкость эта была понятной и вполне объяснимой. — Не ваше это дело, что будет потом, когда он прибудет сюда. Ваше дело — выполнить то, что вам приказано.

— Так точно, — явно струсил Воротов. Ситуация была накалена до предела, судьба «спасителей Отечества» висела на волоске. И Воротов понимал, что не одна голова слетит сейчас под занавес, да под горячую руку. Щадить в такой ситуации никто никого не будет. Поскольку знает, что и его тоже не пощадят.

— Ваше дело выполнять то, что вам приказано выполнить в Алма-Ате, — для чего-то повторился Корягин.

— Так точно, товарищ генерал армии. — «Казах» прекрасно знал, что в отличие от множества хамовитых армейских генералов Корягин никогда не срывается на крик, на служебную истерику. И если уж сейчас он взбеленился, значит, его действительно достали. — Я всего лишь хотел спросить, как эту задержку объяснять самому Елагину, — все же слегка задело Воротова.

— Да как хотите.

— И не только Елагину, но и, прежде всего, Кузгумбаеву, который пока еще считается со мной.

— Так придумайте что-нибудь.

— И сразу же занервничает пресса. В газетах и на телевидении может появиться сообщение, что гэкачеписты, — неосторожно употребил он термин, от которого Корягина просто-таки воротило, — не впускают лидера России в столицу.