Мой возлюбленный рубил двоих солдат, необъяснимо запутавшихся в кольцах промокшей ткани.

— Шив привлек прачечную на нашу сторону, — ухмыльнулся Сорград.

Маг стоял на бортике бассейна, узкий столб обжигающего пара, не потревоженный холодным воздухом из открытой двери, изгибался и обвивался вокруг человека, чье лицо было бледным, мягким и, несомненно, мертвым.

— Ты сделал из него пудинг, — брякнула я не думая.

— И еще какой, — вздохнул маг. — Я действительно почти выдохся.

Райшед пнул спеленутые тела у своих ног, дабы убедиться, что они мертвы. Из прорезей в одеялах хлынула кровь и потекла по полу, присоединяясь к воде и щелоку, струящимся по водостоку.

— Уходим отсюда.

Они с Сорградом первыми вышли из прачечной, а я подождала Шива, готовая в любой момент его поддержать. Грен стоял в центре двора, гордый и воинственный, как петух, обещая оставить всех до одного противников истекающими кровью в пыли.

— Разрешите отплатить за ваше гостеприимство, — насмехался он над невидимыми обитателями этой усадьбы. — Такой хлеб, как пекут ваши женщины, моя мать только собакам бросает!

— Мы уходим, — предупредил его Сорград, проходя мимо.

Грен помочился на булыжники и побежал вдогонку.

Райшед чуть отстал, пропуская братьев вперед.

— Шив?

— За меня не волнуйся, — натянуто ответил маг. — Мне просто надо отдохнуть и понять, почему моя магия не реагирует так, как должна. — Сквозь усталость в его голосе пробивалась досада.

— Конечно, тебе нужен отдых, — подхватила я. — Как часто ваши маги делают хотя бы половину того, что сделал ты за эти последние несколько дней?

Однако я начала разделять беспокойство Шива, что где-то что-то должно быть очень неладно, раз мы не смогли связаться ни с одним магом.

Мы миновали пограничную стену. Райшед все время проверял, нет ли погони.

— Найдем место, где спрятаться, и продумаем наш следующий шаг, — решительно сказал он. — И желательно, чтобы нам не мешали. Ливак, ты можешь сотворить то эфирное заклинание, чтобы нас никто не выследил?

Мы бежали по неровной, каменистой земле, и я запела на бегу ту веселую песенку, надеясь, что мое прерывистое дыхание не повлияет на Высшее Искусство.

Сатайфер, стоянка Феллэмиона

11-е предлета

— Вы уже готовите погребальные костры? — Темар прилагал усилия, чтобы голос его звучал спокойно.

— Незачем откладывать, — устало ответила Хэлис.

— Я забыл, как это бывает, — с горечью произнес Д'Алсеннен, не утаивая от наемницы терзающее его чувство стыда. — Я полтора года сражался в когортах, но мы никогда не участвовали в похоронах. Эсквайры из самых знатных Домов не занимались мертвецами. Мы были воплощением чести и доблести и торопились покинуть поле боя, как только командиры нас отпускали. Запоминаются товарищи, дурачество в лагерях, празднования и благодарные шлюхи. Не смерть.

— На этот раз ты сам командир, — без осуждения молвила Хэлис. — Теперь ты знаешь, почему более мудрые, чем мы, люди называют битву выигранную и битву проигранную одинаковым злом.

Они вдвоем смотрели, как завернутые в саван тела почтительно кладут в ряд на вершине холма. Скорбную тишину нарушал лишь стук ломов и топоров, разбивающих остатки «Звона» и злополучного корабля Ден Харкейла.