Рассерженный такими словами аббат Ренье попытался урезонить эту очаровательную ведьмочку-аристократку:

— Леди Изольда, ты несправедлива. Вспомни то, каким героем был твой муж, маркиз де Вилье. А разве другие рыцари славного Барилона были трусами? Ведь все они отправились вместе с графом Саймоном на Рабенорм.

Красотка в ответ выкрикнула:

— Старый святоша! Да, как ты смеешь вспоминать этого грубого мужлана, которому меня отдали глупой, несмышлёной девчонкой в жены! Я уже не говорю о том, что он в постели был подобен сопящей дубовой колоде, а только о том, что он, как и все вы, болваны, собравшись в Барилоне, жалобно блеял, что нужно подождать и во всём разобраться, когда Саймон предложил поднять в небо всех драконов и залить Калеман горящей нефтью, чтобы выжечь на нём всю нечисть. И ты ещё хочешь, чтобы я называла вас мужчинами после этого? Да, вы хуже слезливых баб!

Чтобы прервать эту перепалку, Кир рявкнул:

— Если бы, да кабы, то во рту выросли бы бобы, ласточка моя! Но тогда это был бы уже не рот, а огород. Нам нужно говорить не о том, чего не было сделано, а о том, что нужно сделать, да, к тому же, сделать немедленно. Так что давайте лучше думать о том, как нам заставить Каспера убраться с нашей дороги. Честное слово, зная сколько возни нам предстоит с этим гадом Морбрейном, я без малейшего сожаления сотру его в порошок и отдам приказ драконщикам бомбить его замок. Для них с пятикилометровой высоты это будет не более, чем весёлая забава, смотреть на разрывы авиабомб. Зато внизу в это время будет твориться настоящий ад.

Это заставило Изольду и аббата Ренье замолчать. Маркиза только хотела казаться жесткой и принципиальной, но на самом деле была нежной и ласковой девушкой. Чтобы отвлечь своих спутников от тяжелых раздумий, Кирилл попросил у одного из рыцарей лютню, настроил её, как семиструнную гитару, и спел им несколько шуточных песен Владимира Высоцкого. Песня про то, как Ваня и Зина смотрели телевизор, не вызвала ничего, кроме недоуменных взглядов, зато баллада о бывшем лучшем, но опальном стрельце, вызвала такой дружный взрыв хохота, что песню про нечисть, сражающуюся в заповедных и дремучих, страшных муромских лесах слушала уже целая толпа рыцарей и колдунов. Многие юные аристократы чуть не попадали с коней на землю.

Чтобы её любовнику было удобнее петь такие весёлые песни, Изольда распорядилась подать свою открытую карету и дальше он поехал уже не в седле, а на мягких плюшевых подушках широкого дивана. Теперь очаровательная ведьмочка могла сидеть рядом с ним и обнимать своего любовника за шею. Заодно она умудрилась сделать так, что и гитарные аккорды, и его сильный, красивый голос разносились далеко окрест. Нежные руки Изольды побудили Кира к тому, чтобы спеть ей весь свой репертуар любовных и лирических песен, а также старинных русских романсов и даже песен из репертуара квартета «Битлз». Его любовница была в восторге, слушатели тоже и если бы не громкие крики, донесшиеся из хвоста обоза, концерт продолжался бы и дальше.

Вопили горожане не просто так, от нечего делать. Обоз, неожиданно, догнал здоровенный летающий корабль магов с Южных островов. На довольно большой скорости он пролетел над обозом, затем повернул вправо и облетел его по кругу три раза, после чего полетел вперёд. Такое фантастическое зрелище Кирилл видел впервые в жизни. Это был не самолет и не вертолет. Более всего летающий корабль напоминал ему дирижабль, да, и то лишь своими огромными размерами, поскольку в нём было метров триста длины и семьдесят ширины. Высота бортов у него тоже была довольно впечатляющая, никак не меньше пятидесяти метров.

Впрочем, куда больше это летающее сооружение с шестью птичьими крыльями с каждой стороны, походило всё же на корпус самого обыкновенного корабля, только у него не было ни мачт, ни парусов, ни винта, но зато имелись на носу и на корме высокие кили также имеющие форму птичьих крыльев.