Пожилая женщина ходила по залу, поливала цветы на окнах. Биргитта Руслин кивнула ей:

– Безлюдно у вас. Я думала, после случившегося всю округу заполонили журналисты и полиция.

– Они в Худике, – ответила женщина на местном диалекте. – Я слыхала, в тамошних гостиницах все номера расхватали.

– А что народ‑то в округе говорит?

Женщина остановилась подле Биргитты Руслин, выжидательно посмотрела на нее:

– Вы тоже из газеты?

– Вовсе нет. Просто проезжающая.

– Что думают другие, не знаю. Но я лично думаю, что теперь и в деревне спасу нет от городской жестокости.

Звучит заученно, подумала Биргитта Руслин. Либо в газете вычитала, либо слыхала по телевизору и присвоила.

Расплатившись, она снова села в машину, развернула карту. До Худиксвалля осталось несколько десятков километров. Если свернуть прочь от побережья, на север, можно проехать через Хешёваллен. Секунду она колебалась, чувствуя себя этакой гиеной, но отбросила эту мысль: в конце концов, у нее есть повод поехать туда.

Дважды она свернула налево – в Иггесунде и на развилке в Эльсунде. Навстречу попался полицейский автомобиль, следом за ним второй. Лес вдруг расступился, открывая вид на озеро. У дороги несколько домов, все обнесенные длинной бело‑красной лентой полицейского ограждения. По дороге расхаживали полицейские.

На опушке палатка, в ближайшем дворе еще одна. Биргитта Руслин захватила с собой бинокль. Что спрятано в этих палатках? В газетах об этом не было ни слова. Может, именно там найдены одна или несколько жертв? Или полиция зафиксировала какие‑то следы?

Она поднесла к глазам бинокль, медленно обвела взглядом окрестности. Люди в комбинезонах или в форме двигались среди домов, стояли, дымя сигаретами, у калиток, поодиночке и группами. Она бывала на местах преступлений, час‑другой наблюдала, как работает полиция. Знала, что прокурора и других судебных чиновников там не больно‑то жаловали. Полиция всегда держалась настороже, стараясь не попадать под огонь критики. Однако Биргитта научилась различать методичные и небрежные следственные действия. И то, что видела сейчас, оставляло впечатление спокойной, а тем самым, вероятно, хорошо организованной работы.

Одновременно она понимала, что в глубине души все спешат. Время – враг. Надо доискаться правды как можно скорее, пока, чего доброго, не случилась новая трагедия:

Полицейский в форме постучал по стеклу, вывел ее из задумчивости.

– Что вы здесь делаете?

– Разве я заехала за ограждение?

– Нет. Но мы следим, кто здесь появляется. Особенно с биноклями. Чтоб вы знали: пресс‑конференции проводятся в городе.

– Я не журналистка.

Молодой полицейский смерил ее недоверчивым взглядом:

– А кто же? Туристка? Любительница мест преступления?

– Вообще‑то родственница.

Полицейский достал блокнот.

– Чья?

– Бриты и Августа Андрен. Я еду в Худиксвалль. Но не помню, с кем должна там поговорить.

– Наверняка с Эриком Худденом. Он отвечает за связь с родственниками. Примите соболезнования.

– Спасибо.

Полицейский взял под козырек, а она, чувствуя себя полной дурой, поехала прочь. В Худиксвалле, как выяснилось, мест в гостиницах не было не только из‑за наплыва журналистов. Любезный портье в «Фёрст хотель статт» сообщил, что вдобавок здесь проходит конференция, на которую съехались участники со всех концов Швеции, – обсуждаются «проблемы лесов». Оставив машину на парковке, Биргитта наобум обошла городок. Толкнулась в еще две гостиницы и в пансион – везде полно.

Некоторое время Биргитта высматривала, где бы пообедать, и в конце концов зашла в китайский ресторан. Народу там было много, но она отыскала свободный столик у окна.