«Я офигеваю», — подумала про себя Чижикова. Но долго ей офигевать не пришлось. На ее плечо легла чья-то рука.

— Приветик, Чижик-Пыжик, — раздался знакомый голос.

Юлька обернулась. Позади нее стоял… Тоха. Выглядел он как мертвец, пролежавший в могиле с полмесяца.

Чижикова ка-а-к завопит, да ка-а-к припустит со всех ног.

Юлька бежала, ничего не видя перед собой от страха. А когда увидела, то поняла, что прибежала на кладбище. Ее окружали надгробные памятники. На самом ближайшем из них было написано:

Спи сладко, наша Шоколадка.

«Шоколадкой» называли Юльку родители. Она посмотрела на фото умершей, и у нее екнуло сердце. Это была ее фотография. Подобного сюрприза Чижикова, прямо скажем, не ожидала.

А дальше началось ТАКО-О-Е, что не каждому следует и читать. Поэтому, детишки, если у вас слабые нервишки, лучше пропустите эту главу.

Земля зашевелилась, памятник повалился, а из могилы показалась… кукольная ручка. Потом еще одна… еще… И вот уже из земли полезли куклы с изъеденными червями кукольными личиками.

Юлька опять ка-а-к завопит, да ка-а-к припустит. А куклы, все сплошь в белых саванах, кинулись за ней в погоню. Со стороны казалось, будто Чижикову преследует целое полчище белых крыс.

Снова ничего не видя от охватившего ее ужаса, Юлька заскочила в какой-то дом и, оглядевшись, поняла, что попала в ночной клуб «Веселый могильщик». Посетители с синими лицами танцевали. Соня Пардон замогильным голосом пела:

— Потанцуем, красотка? — пригласили Чижикову.

Юлька не в силах была вымолвить в ответ ни слова. Потому что на танец ее пригласил… скелет.

Он закружил Юльку по танцплощадке.

— Не узнаешь меня, цыпка? — проклацал скелет челюстями.

Преодолев страх, Чижикова глянула скелету прямо в пустые глазницы.

— По-моему, вы официант этого клуба, — дрожа, как осенний листок, пролепетала она.

— Смотри-ка, угадала. А вот тебе еще одна загадочка: почему в этом «ночнике» все, кроме тебя, мертвые?

— Н-не знаю.

— Да потому что я их всех отравил фирменным коктейлем «Большой мертвец», — захихикал скелет. — А тебя, красотка, я для разнообразия задушу… — К горлу Чижиковой потянулись костлявые руки.

Оттолкнув скелет, Юлька бросилась к дверям. Но не к тем, в которые она вбежала (и где ее поджидали крысы… ой… то есть куклы), а к другим, в которые она выходила в прошлый раз.

— Только не оборачивайся, детка, — закричала ей со сцены Соня Пардон, — а то умрешь! Ха-ха-ха…

Чижикова уже бежала по длинному-предлинному коридору. Бежала… бежала… и прибежала… в крематорий.

— Здрасте, давно не виделись, — с ухмылкой сказал ей кочегар Угольков и, схватив Юльку, куда-то поволок.

— Куда вы меня тащите? — упиралась Чижикова.

— К печке, — отвечал Угольков. — Я должен тебя сжечь!

Юлька, изловчившись, цапнула кочегара зубами за палец.

— А-а! — взвыл Угольков.

Чижикова вырвалась из его рук, выскочила из крематория и заскочила в какое-то кафе. Упала там на стул, тяжело дыша от страха и бега.

— Пожалуйста, что-нибудь попить, — попросила она подошедшую официантку.

Но это была уже не официантка.