Не ошибается ли Ирэн? Мало ли откуда у нее деньги? А вдруг у нее папа крутой бизнесмен? Или подвалило наследство от тетушки из Испании?

– Не пойму, – сказал я, осторожно отхлебывая горячий кофе. Интересная кружка! Держишь ее в руках, она холодная, а кофе в ней – как огонь и долго не остывает. Вернусь домой, обязательно куплю такую и уйду на неделю в горы!

– Что ты не поймешь?

– Почему ты сразу, как приехала в Кажму, ринулась взламывать кабинет химии. А почему не тренерскую? Это что – интуиция?

Ирэн посмотрела на меня такими глазами, какими смотрят собаки на маленьких детей, стоящих на четвереньках.

– При чем здесь интуиция, Кирилл? Вера Шаповалова русским языком накатала кляузу на химицу! Какой, в таком случае, я должна была взломать кабинет, как не химии?

– Ты что-то путаешь, Ирэн, – ответил я. – Девочка написала анонимку на физрука!

Мы смотрели друг на друга, как два барана, которым пастух только что спилил рога.

– На какого еще физрука? – едва сдерживая раздражение, спросила Ирэн и подбоченилась. – Во-первых, она написала на химицу. А во-вторых, это была не анонимка. Девочка подписалась своим именем.

Я отставил кружку. Кофе вдруг показался мне нестерпимо горьким.

– Ирэн, мы, по-видимому, говорим с тобой о разных письмах.

– Не знаю, о каком говоришь ты. А я говорю о том, какое нам передал Сергеич. Оно было написано от руки Верой Шаповаловой, ученицей десятого класса средней школы номер один города Кажма.

Бред какой-то! Я молча хлопал глазами.

– Оно у меня с собой! – добавила Ирэн. – И в нем нет ни слова про физрука!

– Покажи! – сказал я и требовательно протянул руку.

Ирэн расстегнула «молнию», вынула из нагрудного кармана портмоне, а из него – сложенный вчетверо лист бумаги.

Я развернул его. Это была ксерокопия с регистрационным штампом отделения милиции. До половины лист был исписан мелким ученическим почерком.

– Это письмо я вижу первый раз в жизни, – произнес я, чувствуя, как пот выступил у меня на лбу. Кажется, мои потрясения еще не закончились. – Где ты его взяла?

– Господи! Да у себя в столе!

– Но это же ксерокопия!

– Правильно. Лешка же все вечно теряет, а потом мы как клопы по кабинету ползаем и ищем. Вот я на всякий случай и откатала копию.

– А какое же письмо я взял из папки «Договора»? – пробормотал я.

– Знать не знаю, какое письмо ты оттуда взял! – выпалила Ирэн. – Да мало ли…

– Нет, не мало ли! – резко сказал я и помахал перед лицом Ирэн пальцем. – Не мало ли, моя хорошая! Это тоже было письмо из Кажмы, из школы номер один, от ученицы десятого класса! Только оно было отпечатано на принтере. И речь в нем шла о том, что физрук ее душит, как осьминог, и сексуально ее домогается.

– Покажи мне это письмо!

Мне хотелось треснуть себя по шее.

– Я его сжег.

– Напрасно. Я бы тебе доказала, что это фальшивка. Ее нарочно подкинули нам в офис, чтобы сбить с толку. А оригинал вот этого (Ирэн показала пальцем на лист, который я держал) был только у Лешки.

– Ты так думаешь? – произнес я, не смея от стыда поднять глаза.

– Ха! – воскликнула Ирэн и хлопнула себя ладонями по коленям. – Теперь мне понятно происхождение лужи в нашем офисе, которая тебя так смутила. Извини за выражение, но в тот вечер я оставила в прихожей офиса точно такую же лужу. Если зонтик прислонить к стене, то под ним вскоре образуется лужица.