Однако, перед необходимостью выйти замуж за мистера Реджинальда Мэйсона оказался не он.

Аннабель нравились его родители. Всегда нравились. Не то, чтобы ей позволяли иметь с ними какие-либо отношения, но она не могла не слышать рокочущий голос мистера Мэйсона, когда он разговаривал со священником после службы, или его громкий смех, когда он обменивался шутками с почтенными прихожанами их прихода. Как-то раз они с mama привезли заболевшему фермеру корзину с едой и сидели в карете, пока кучер передавал их пожертвование. Хозяйка дома, вышедшая, чтобы поклониться и осыпать их благодарностями, заметила, что их уже навещала миссис Мэйсон, которая почти полчаса просидела с больным. Аннабель пожалела, что они не поступили так же. Их визит больше походил на развлечение. И только казался состраданием.

Сын был их полной противоположностью. Хотя он чем-то походил на мать, это сходство было едва различимым. Он был темноволосым, высоким и стройным, с широкими плечами, узкой талией и бедрами, и длинными мускулистыми ногами. Он был изящен и безукоризненно скроен. Он говорил с изысканным произношением джентльмена. Его безупречно красивое лицо хранило выражение, бывшее чем-то средним между насмешкой и презрением.

Да как он посмел!

– Похоже, леди Аннабель, – начал он, когда им обоим стало ясно, что дверь между гостиной и музыкальной комнатой закрывать не намерены, – наши отцы устроили этот брак.

Он не потрудился понизить голос или скрыть тот факт, что идея была не его.

– Да, – ответила она, высокомерно уставившись на него. Если он намерен глядеть на нее так, то она будет глядеть на него этак.

– Однако, – продолжил он, – еще неделю назад вы были столь настроены выйти замуж за кого-то другого, что даже бежали с ним. С кучером вашего отца, насколько мне известно.

Она поджала губы и, сузив глаза, сердито посмотрела на него.

О, так он решил поиграть с нею?

– Как его звали? – спросил он.

– Томас Тилл, – ответила она. – Полагаю, это все еще его имя.

– Тилл? – скривился он. – И вам понравилось бы быть миссис Аннабель Тилл?

– Полагаю, куда больше, чем быть миссис Аннабель Мэйсон, – резко возразила она, на мгновение забыв про аудиторию за дверью в музыкальной комнате.

Признавая удачный выпад, он слегка склонил голову, бессовестно глядя на нее смеющимися глазами.

– И теперь вы оплакиваете его исчезновение из вашей жизни? – спросил он.

Она поглядела на полуприкрытую дверь, мстительно запоминая его слова.

– Мое решение бежать было ошибочным, – презрительно сказала она. – Оно было опрометчивым и импульсивным.

– Так вы импульсивны по натуре? – спросил он. – И опрометчивы? И непостоянны?

Ох.

Ох!

Аннабель раздула ноздри и свирепо взглянула на него. В ответ он посмотрел на нее так вежливо, словно спрашивал, не хочет ли она чаю.

Из-за двери в музыкальную комнату послышалось, как один из мужчин гулко прокашлялся под аккомпанемент женского бормотания. И опять тишина.

Ну хорошо, в эту игру можно играть и вдвоем. У нее сузились глаза.

– Я полагаю, вы экстравагантны, мистер Мэйсон?

Его брови, пару мгновений назад вернувшиеся на свое место, снова вскинулись.

– Действительно, – согласился он, – это смертный грех, и я виновен по всем пунктам.

– Я слыхала, что вам нужна дополнительная комната для всей вашей одежды, так как она уже не помещается в вашей гардеробной. И ваши игорные долги велики настолько, что ими можно целое десятилетие финансировать небольшую страну? Действительно ли вы слабы по своей натуре? И безответственны? И тщеславны?

За дверью в соседнюю комнату послышалось сдавленное мужское фырканье, сопровождаемое женским увещеванием.