Начался следующий бой. Кердан ударил кулаком, и противник легко отразил удар. Мужчина смог ударить Кердана по щеке, и его голова отдернулась, кровь отлетела от кожи. Аллисса сжала перила из веревки, не могла отвести взгляда. Они быстро обменялись ударами, упали на пол. Кердан смог оказаться сверху, и мужчина под ним дико брыкался, пытаясь сбросить его. Кердан вонзил колено в противника. Через миг мужчина сдался.

Толпа шумела, все поддерживали Кердана.

Прозвенел свист. В таверне стало тихо, женщина стояла на баре, подняв руки.

— Друзья мои, — завопила она. — Бои закончились, пора выпивать.

Люди вокруг Аллиссы топали по полу, вопя. Комната сотрясалась от шума. Все таверны Рассека были такими? Она такое еще не испытывала. Несколько мужчин надели фартуки и носили круглые подносы с кружками. Они ходили среди толпы и раздавали напитки тем, кто платил.

Кердан подошел к краю ринга и спустился, его тут же окружили три женщины. Одной хватило наглости вытереть его лицо от пота своим рукавом. Аллисса отпрянула на шаг. Когда она была в замке Одара во Френе, он был черствым, заигрывал с другими женщинами при ней. Она не хотела, чтобы с ней снова так обходились. Она повернулась и прошла к выходу. В таверне было столько людей, что ее толкали в стороны.

И она врезалась в Кердана, ее голова ударилась о голую грудь. Он сжал ладонями ее плечи, не дав ей упасть.

— Куда идешь? — спросил он, пот капал с лица.

— Я, кхм, ухожу, — он был без рубахи. Проклятье. Он собирался стоять так, держать ее, будучи полуобнаженным, посреди таверны с незнакомцами?

— Почему? — он улыбнулся. — Ревнуешь?

— Нет, — она фыркнула.

Кердан рассмеялся.

— Я не думал, что кто-то, такой уверенный, как ты, будет ревновать. Особенно если ты считаешь меня только другом.

Она смотрела не на его грудь, а в его глаза, затаила дыхание. Вдруг таверна и все в ней пропали. Кердан был не таким, как все, кого она встречала. Грубый снаружи, крупный и необработанный. Так почему он вызывал у нее такую реакцию? Почему она ревновала? Стоять вот так было неприлично, но она не могла отодвинуться от него.

То, как его глаза следили за каждым ее движением, как он всегда знал, о чем она думала, что чувствовала, и как относился к ней, как к равной, заставляло ее кровь шуметь.

— Я не… я не… ревновала. Я просто хотела попить, — ложь сорвалась с языка раньше, чем она осознала, что говорила.

— Ох, — он отпустил ее, и звуки, запахи и шум комнаты вернулись. — Тогда поищем тебе что-нибудь выпить, — он резко повернулся и пошел среди людей, пока не нашел мужчину с подносом. Он заплатил за две кружки, выпил половину одной, а другую вручил Аллиссе.

Люди хлопали Кердана по плечу, поздравляя с победами. Аллисса стояла и пила, не зная, что сказать или сделать, ведь в Рассеке все было другим. Никто не переживал из-за цвета ее кожи или волос. Они приняли ее как свою. Империонцы были бы такими приветливыми?

Музыканты заиграли, и люди радостно завопили.

— А теперь веселая часть, — сказал Кердан.

— Что? — разве сражений было мало для одного вечера?

— Танцы. И не то, что при дворе — это для неженок. Я про старые добрые танцы.

Люди заполняли ринги, где проходили до этого бои. Они становились в пары, двигались под музыку, топая и хлопая. Такого Аллисса еще не видела.

— Допивай, — сказал Кердан. — Не давай этому пропасть зря.