Присмотревшись, я заметила разбросанные по территории камеры с ИК-прожекторами подсветки. Мы вышли из машины. Ухлин созвонился с хозяином и сообщил, что Павлов ожидает меня на заднем дворе. Мы обошли дом и оказались в чудном заднем дворике размером с два футбольных поля. Аккуратно подстриженные деревья, кусты идеальной шарообразной формы. Вымощенные камнем дорожки, а по центру дворика — длинный бассейн с фонтанами.

Ухлин провел меня к беседке среди дубов. Поднявшись по ступеням, я вошла на площадку. Там в приятной полутени стоял ажурный чайный столик. В плетеных креслах сидели сам Павлов и его жена. Я узнала их по фотографиям, добытым в Интернете, но фотографии не могли показать всей картины. Павлов оказался карликом с непропорциональным телом. Даже за столом он сидел на специальном стуле, оснащенном ступеньками. Напротив сидела его жена — белокурая девица модельной внешности, одетая в крохотное бикини.

— Вы шокированы моим видом, — осведомился Павлов, криво улыбаясь.

— Нет, нисколько, — спохватилась я, придав лицу бесстрастное выражение.

— Очень рад увидеть вас у себя. Надеюсь, вы сможете мне помочь, — проговорил Павлов и приглашающим жестом показал на свободный стул. — Присаживайтесь, Евгения. — Я присела. Ухлин сел в соседнее кресло. Павлов с нежностью в голосе представил мне свою жену: — Это моя прелестная супруга. Отрада всей моей жизни — Татьяна. — При этом он галантно поцеловал руку девушке, а та просто расцвела от счастья и воскликнула:

— Ой, Вик, ну ладно тебе выделываться.

— Я просто не стесняюсь выражать своих чувств, — спокойно, с улыбкой ответил Павлов, затем торжественно объявил: — Господа, надеюсь, с этого дня Евгения Максимовна согласится стать моим личным телохранителем. Она профессионал самого высокого класса, работала в КГБ в элитном спецподразделении. По отзывам коллег, лучше ее нет никого.

Лица и у начальника службы безопасности, и у директора после услышанного вытянулись от удивления. Ухлин что-то хотел сказать, но, передумав, закрыл рот. Во взгляде Рамазанова, вскользь брошенном на меня, читалась неприкрытая враждебность.

— Викентий Иванович, вы не могли бы тогда объяснить, зачем была нужна вся эта комедия? — спросил он недовольно у Павлова. — Дима мне сказал, что мы встречаем важного курьера. Я угробил один из своих джипов, только чтобы нашу машину не остановили…

— Сейчас объясню, — ласково сказал Павлов, — я сказал Диме, что надо встретить важного человека, а это он сам дофантазировал про курьера.

— А что мне было еще думать, — проворчал Ухлин. — Рустам обычно посылает кого-то из своих для встречи курьера, а тут вы велели лично встретить Евгению. Ну, я и подумал, что пришел очень важный груз.

— Одно хорошо, что мои враги проявились, и я теперь на сто процентов уверен, что кто-то из моего близкого окружения работает на противника, — с притворным благодушием произнес Павлов, поглядывая на меня. — Вот Евгения Максимовна и выяснит, кто эта гнида.

— Подождите с гнидами, мы еще не обсудили условия нашего контракта, — напомнила я.

— Давайте излагайте ваши условия и перейдем к делу, — поторопил меня ювелир.