|
Когда они с Москитом добрались до скошенного металлического борта армейской машины, девушка неловко оглянулась, но проводник, не церемонясь, приподнял ее под мышки и пропихнул в узкий люк десантного отсека. Она полетела головой вперед, больно натыкаясь на какие-то грубые, армейского вида ящики и прикрученные к потолку непонятные приборы, и наверное разбила бы нос, если бы Кузнец не подхватил ее с той стороны и не опустил на пол. Все-таки она чувствительно приложилась плечом о жесткий край сиденья и зашипела от боли. Самодельная заплатка на спинке сиденья ощутимо царапнула кожу на щеке. Поймав подругу, Денис, не теряя ни секунды, полез вперед, на место водителя-механика. Ксанта вздрогнула, увидев развалившуюся на сиденье рядом с Кузнецом фигуру военного, но потом сообразила, что это труп командира БТРа, упавший внутрь машины. Под креслом натекло уже достаточно темной жидкости, которая нашла себе дорожку и теперь понемногу просачивалась в десантное отделение. Москит нырнул в боковой люк ногами вперед, извернулся и с натугой потянул на себя крышку. Крикнул с истерикой в голосе: — Кузнец, твою мать! Ты где?! Сваливаем! — На месте, — уверенно ответил Кузнец. — Не боись, уже едем. — Он сидел в водительском кресле, возился, что-то переключал, уговаривал и ругался: — Давай, хорошая моя… послушная… Давай же, рухлядь долбаная! К счастью, водитель-механик покидал свой пост с такой поспешностью, что не заглушил двигатель. БТР с натугой взревел, стрельнул выхлопом — как показалось Ксанте, прямо у нее над ухом — и дернулся вперед. Тут же справа звонко клацнуло. Потом еще раз, чуть глуше — словно кто-то бросал железные шарики в гулкую пустоту большого медного котелка. Москит лез по проходу вперед — бронетранспортер шатало из стороны в сторону, проводник то и дело наталкивался на углы и выступающие части, матерился, иногда пятился, но упрямо продолжал двигаться, пока очередной рывок не швырнул его прямо на мертвеца в командирском кресле. Сталкер бесцеремонно стащил труп с сиденья, занял его место, притянул к себе какую-то железную коробку с ручками, прильнул к ней, крутанул раз-другой какой-то верньер и неожиданно ухмыльнулся: — Поздно опомнились, ребятишки! Теперь нас уже не достать! Снаружи бухнуло, по броне простучала неровная барабанная дробь. И только теперь Ксанта поняла, что их снова обстреливают — то ли вертолет, то ли другой БТР, а коробка перед Москитом — перископ. — Хочешь посмотреть? — с ухмылкой спросил он. Она потрясла головой, не отрывая взгляда от лежащего в проходе трупа с кровавым месивом вместо лица. Проводник пожал плечами и снова принялся вертеть ручки прибора наружного наблюдения. Железо вокруг звенело почти без пауз, двигатель надрывался на полных оборотах, что-то перекатывалось и грохотало под ногами. Шум стоял оглушительный, Ксанта даже попыталась зажать уши руками. Тут же новый прыжок БТРа сбросил ее с сиденья, чуть не приложив виском об край большого деревянного ящика. Она с трудом забралась обратно и ухватилась обеими руками за какую-то скобу над головой. — Объезжай! — закричал впереди Москит. — Там шипы между рядами колючки! — Да к черту! Прорвемся! Вертушки сзади, видишь? — Кузнец азартно крутил руль, поглядывая в перископический смотровой прибор ТНПО-115. — Уделают нас на открытом месте ракетами! — Колеса проколем на хрен! — Одно-два — не страшно. |
