– Как у нас с бензином?

– Под пробочку.

– Тогда поедем в Ключики, привезем роженицу?

Нейман кивнул, но заметил, что не знает дороги.

– Я покажу. Вообще то туда должна из района «скорая» ездить, но, во первых, нам ближе, а потом они все наши городские полисы себе сделали. Эти Ключики… Черная дыра! Или жуткие ножевые оттуда привозишь, или дикую пьянь. Ключики от ада надо было их назвать. Там еще местный фельдшер есть, настоящее порождение преисподней. Вообще не просыхает. Последний аппендицит, на который я по его заявке выезжала, оказался сотрясением головного мозга.

– Не пугайте. – Владимир Валентинович выехал на проспект и притормозил. – Куда дальше?

– Направо. Думаю, времени у нас достаточно, но на всякий случай включите спецсигналы.

Нейману нравилось ездить с преимуществом, но порядочности водителей он не слишком доверял – перед перекрестками всегда немного притормаживал.

Вскоре они выехали из города, миновали широкий пояс садоводств и оказались на природе. Нейман с удовольствием поглядывал на окружающий пейзаж. Дорогу обступил сумрачный лес. Ветви огромных елей поникли под тяжестью снежных шапок. Низкое вечернее небо хмурилось, солнце уже село, но снег еще искрился, будто сам по себе. Надо как нибудь поехать за город не по делу, а просто так, решил он. Погулять в лесу. На обочине он заметил хорошо накатанную лыжню и подумал, что обязательно купит лыжи.

Значительная часть жизни Владимира Валентиновича прошла, что называется, «под пейзажами». А когда он не был в походе, тоже не особенно разглядывал окружающий мир. Быстро привык к диким величавым красотам Камчатки и перестал восхищаться вулканами, океаном – всем тем, что навсегда западает в душу любому приезжему.

После отставки у него стало намного больше времени, а забот, напротив, убавилось, и Нейман узнал новую радость – любоваться природой.

Но сейчас нужно было сосредоточиться на дороге. Гололеда нет, но путь сложный, извилистый, как знать, не вынырнет ли из за поворота нетерпеливый водитель, решившийся на обгон?

– Вы все же напрасно вмешались, – нарушила молчание Кристина Петровна.

– Считаете, я не прав?

– Как посмотреть, – задумчиво протянула она. – Ваш порыв понятен и вызывает уважение, но травматолог тоже прав. Он то не впервые с этим сталкивается. И скажу вам, капраз, все это так рутинно, так скучно и грязно, что не стоит ваших нервов.

Нейман прошел крутой поворот. Машина слушалась прекрасно.

– Я не привык быть в стороне, когда обижают женщину, – заявил он и смутился от собственного пафоса.

Кристина Петровна фыркнула:

– Сама виновата!

– Позвольте! Женщина виновата в том, что ее избил муж? Что вы такое говорите!

Он горячился, происшествие в приемном отделении взволновало его. Раньше он никогда не сталкивался с подобным. Никто из подводников не поднимал руку на жену. Даже если жена изменяла. Случались, разумеется, шумные скандалы, но если кто и гонялся за кем по всему поселку подводников, так это жена за мужем, и никогда – наоборот.

– По человечески ее жалко, – вздохнула Кристина Петровна, – но никто же не мешает ей развестись. Однако она этого не делает. Больше того, завтра она протрезвеет, вспомнит, что мужняя жена, а несколько ударов по физиономии – нормальная цена за этот высокий статус. Между тем мы по ее обращению обязаны дать телефонограмму в милицию.

– И в чем проблема?

– В том, что она, довольная, придет домой, объявит, что зафиксировала побои и теперь у нее управа на мужа есть.