Кирилл Шарапов. Клинсмер
Уважаемые читатели, книга написана очень давно, больше десяти лет назад, один из первых моих опытов в фантастическом боевике. Так что прошу не судить ее слишком строго. Тихий августовский вечер закончился для меня очень неожиданно, я шел по улице, разглядывая встречных девушек, оценивая их стройные ножки и смазливые личики. Дойдя до поворота к своему дому, я оглянулся и, проводив взглядом очередную короткую юбку, шагнул в арку, ведущую во двор. Последнее, что я помню - это как кто-то шагнул мне навстречу. Потом стало темно... Очнулся я в незнакомой комнате, над головой капельница, в руке иголка, к ней приделана трубка, по трубке в меня течет какая-то дрянь. Когда глаза привыкли к полумраку, я огляделся вокруг - старая железная кровать, на которой я лежу, на ней несвежая простыня, окно, закрашенное черной краской, одинокая лампочка под потолком, которая и освещает комнату, правда тускло. Рядом с кроватью пустая тумбочка из ДСП, стены выкрашены в бледно зеленый цвет. «Я в больнице, - мысленно вынес я вердикт помещению. - Но кто я, и как здесь оказался? Так, давай вспоминать. Август. Шел к себе домой. Так, где дом? Не помню. Хорошо, дальше, какой год? Был две тысячи пятый - это уже прогресс! Какой сейчас? - огляделся, ничего из окружения об этом не говорит. - Тогда оставим это, что со мной? Помню, кто-то шагнул навстречу, кто? Неважно. Может, меня сильно ударили по голове? - Дотронулся до волос, ни бинтов, ни травм. - Тогда что со мной? Слабость во всем теле, как будто давно не ел. Может я здесь давно? Так оно и есть. Тогда, сколько я так провалялся? Пора вставать!» Вытащив иглу, я сел, голова закружилась, но это просто слабость, так, теперь надо встать. Встал, дальше что? На мне полосатая пижама, но то, что я в больнице, я и так знаю. Ладно, хорошо хоть не голый, а то и не погуляешь, пока кто-нибудь не придет. Ну, коли я одет, можно и выйти в люди. Первый шаг дался мне неуверенно, такое ощущение, что мышцы ног давно мне не служат, а это значит, что я лежу без движения уже достаточно долго. Около двери зеркало, небольшое и очень старое, изображение в нем мутное, но морду лица разглядеть можно. У меня серые холодные глаза, выбритые до синевы щеки, острый подбородок, волосы русые, зачесаны на бок. На вид мне лет тридцать. А сколько было в две тысячи пятом? «Двадцать два», - подсказало сознание и замолчало, больше из него вытянуть не удалось. Нет, лицо мне определенно незнакомо. Такое ощущение, что чужое. На самом деле мое, но кто я? Дверь оказалась не заперта, и я шагнул в тускло освещенный коридор, стены выкрашены в тот же мерзкий салатовый цвет, ну да хрен с ним. Налево от меня тупик, направо длинный коридор, в конце которого стеклянные двери и стойка регистратуры. Значит нам туда. Держась за стену, я сделал неуверенный шаг, затем еще один. Так, не торопясь, я дошел до стойки. На журнале посещений спит девушка, лет двадцати, белый поношенный халат, ставший от частых стирок серым, густые, длинные, светлые волосы, закрывающие лицо. Я кашлянул, ноль внимания. Крепко спит. Так, а это что? Мой взгляд упал на страницу журнала посещений, которую не закрывала голова девушки. То, что мне удалось прочесть, вогнало меня в глубокий ступор, ноги стали ватными, перестали держать ослабшее тело, мое громкое падение на пол разбудило медсестру. Последней записью было: Доктор Самсонов А.А., обход пациентов на 18.07.2014. закончен. - Кто здесь? - раздалось из-за стойки, где еще недавно спала девушка. - Я здесь, - отозвался я, сидя на полу и пытаясь понять, куда делись девять лет моей жизни. Последние воспоминания - арка и темнота. Девять лет, а что же случилось за это время? Что с родными, что с гражданской женой и что вообще с миром? Рядом простучали каблуки, и это явно не шпильки туфелек медсестры. По ушам ударил до боли знакомый звук передернутого затвора. Повернув голову, я обнаружил ноги в камуфляжных штанах, обутые в армейские ботинки. |
