Но Таня не желала вести переговоры. Зарычав, она бросилась на Гриффина. Одним движением он сгреб ее растопыренные руки, подсунул ступню под ее ступни, подсек и аккуратно уложил фурию лицом вниз на вытертый, некогда пушистый ковер. Фитц вытащил наручники. Валять дурака было некогда. Одним рывком они подняли на ноги Таню, шипящую и плюющуюся, и уже приготовились эскортировать ее из дома, когда в дверях комнаты появилась миссис Комо, вытирающая руки кухонным полотенцем.

— Стойте! — сказала старуха.

Некоторые инстинкты заложены в нас очень глубоко: полицейские застыли. Гриффин очнулся первым.

— Миссис Комо, — решительно произнес он, — у нас есть основания полагать, что Таня помогла подставить вашего сына, повесить на него обвинение в изнасиловании...

— Я этого не делала! — взвизгнула Таня и снова начала корчиться и извиваться, стараясь вырваться, потом попыталась лягнуть Фитца, который успел отскочить в сторону.

— Таня — хорошая девочка, — заметила миссис Комо.

— Хорошая девочка, чтоб меня! — прошипел Фитц.

— За пятьдесят миллионов долларов хорошие девочки делали вещи и похуже, — жестко отозвался Гриффин, оттаскивая Таню подальше от Фитца.

— Таня не делать иск, — сказала миссис Комо. — Я делать иск. Мне нужны деньги. Для мой внук.

— Так иск на пятьдесят миллионов — это ваша идея?

— Си.

— Но по телевизору все мы видели Таню, — возразил Фитц.

— Я не любить телевизор.

Фитц и Гриффин в смятении переглянулись и отпрянули от Тани, но лишь слегка. Та же, конечно, не упустила случая плюнуть в них обоих.

— Я бы никогда не сделала Эдди ничего плохого! Я любила Эдди, вы тупые, гнусные...

— Да, да, да! — перебил ее Фитц, заслоняясь рукой и бросая взгляд на часы. — Мы уже знаем.

— Моего сына подставили? — спросила миссис Комо, стоя в дверях. — Мой Эдди не делать плохое?

Гриффин тоже посмотрел на часы Фитца. Было уже почти половина первого. Черт!

— Миссис Комо, вы знаете, что вчера поздно вечером изнасиловали и убили еще одну девушку?

Женщина кивнула.

— Мы сделали анализ проб, взятых с тела жертвы. Они совпадают с пробами, взятыми у Эдди.

— Но этого не может быть! — воскликнула Таня. — Эдди мертв. Неужто у вас, свиней, дела так плохи, что вы охотитесь уже за мертвыми? Даже мертвому латиносу нет от вас покоя. Ничтожные, долбаные...

На этот раз уже Гриффин предостерегающе поднял руку, призывая дикарку к порядку. Он пристально вгляделся в красное, разъяренное лицо Тани. Посмотрел на замкнутое, непроницаемое лицо миссис Комо. Что-то здесь не так, он чувствовал это печенкой.

А проклятые часы тем временем тикали, тикали, тикали.

— Таня, — заговорил он, — тебе известно, что, когда сыщики обыскивали в прошлом году вашу с Эдди квартиру, они обнаружили всевозможные книжки по юриспруденции и следственной процедуре? Также кое-какие газетные вырезки, верно, детектив? Заметки о другом криминальном деле об изнасиловании в Род-Айленде.

— Я говорила полицейским, что этот хлам не принадлежал Эдди!

— Кому же он принадлежал?

— Не знаю! Коробка пришла по почте. В записке говорилось, что это от друга. Он не понял, что это значит, поэтому засунул ее в стенной шкаф. Эдди решил, что кто-нибудь потом зайдет за ней или еще пришлет. Я уже все говорила сыщикам! Я говорила им!

— Когда вы получили коробку?

— Не знаю.