«…был бы горд, если б увидел…»

Стасу очень хотелось думать, что это правда.

— Ты в порядке? — спросила Жанна.

Они брели по мокрым каменным дорожкам сквера. Опавшая листва превратилась в нечто уродливое и склизкое. Но им это не мешало. Зато после ливня дышалось легче.

— Сам не знаю, если честно, — ответил Стас, потирая переносицу. — Ну и денек сегодня выдался. Я почти забыл, что на свете встречаются хорошие люди. В смысле, хорошие люди с большими деньгами. Среди простых смертных гораздо больше отзывчивых. Как та же тетя Зоя — санитарка из реабилитационного центра. У самой муж больной. После инсульта. Дочь замужем на другом конце страны. Звонит от силы раз в месяц. Тетя Зоя живет от зарплаты до зарплаты, а о пациентах заботится с искренней добротой. Никогда дурного слова не скажет. Ни в глаза, ни за глаза.

Стас грустно улыбнулся и добавил:

— Знаешь, по ту сторону многое не ценишь, считаешь само собой разумеющимся. И плевать на тех, кто ниже тебя по социальной лестнице. Фельдман не такой.

Жанна глянула на Стаса испытывающим взглядом.

— Твой отец был похож на Фельдмана?

Тот вздохнул и пожал плечами.

— Сложно сказать. Я видел его с одного ракурса. Как сын, который вечно бедокурит и отгребает за это. Но я считал его справедливым человеком, хоть и жестким. Видел пару раз, как он нагибает сотрудников. Но, мне казалось, за дело. И только мужиков. На женщин голоса не повышал. Ни на домработниц, ни на нянь. Ни, тем более, на маму или сестру. Хотя на охранников мог всех собак спустить. Кстати, а что насчет твоих родителей? — поинтересовался Стас. — Мы вроде как встречаемся, а я ничего не знаю о тебе. Да, есть сын, и был муж. Но откуда ты? Кто твои мать и отец?

Странное дело, едва он спросил, как Жанна, которая шла расслабленная и спокойная, болезненно перекосилась. А в глазах зажегся гнев. На него — на Стаса.

— Прости, если затронул неприятную тему, — растерялся он.

Но Жанна уже собралась, передернула плечами с деланным равнодушием.

— Отец умер, когда я была ребёнком. Растила меня мать. Строгая мать. Я бы даже сказала деспотичная. Не люблю говорить о детстве, если честно. И школьных годах.

— Ты не была самой популярной девочкой в школе?

— Представь себе, нет.

Ответ прозвучал с сарказмом. Хотя, казалось, с чего бы?

— Она жива? Твоя мама?

— Да. Но со мной не общается. Даже внука ни разу не видела.

Стас споткнулся на ровном месте. Ну и ну! И так бывает?!

— Я для матушки тоже разочарование, — проговорила Жанна с усмешкой, останавливаясь. — Долгая история. Не хочу рассказывать подробности. Просто в юности я совершила глупость, которую мать мне не простила. Та глупость ударила и по ней. Сильно. Так что она предпочла забыть, что я существую на свете. Может, это и к лучшему. Лёшке не нужна такая бабушка. Эту роль отлично исполняет Алевтина Федоровна.

— Мне очень жаль, — проговорил Стас с искренним сочувствием.

Хотел, было, добавить, что Жанне стоит попытаться помириться с матерью. Он вот не расставил точки над «i» с отцом, а потом стало поздно. Но «запел» мобильный.

— Прикинь, тут такое! — завопил из трубки Семён. — Мне звонили из центра. Сказали, что передумали. Они выставили Геру, а меня пригласили обратно. И не на полторы недели, которые остались. А еще на три месяца! Даже занятия в бассейне включили! Не знаю, что на них нашло.